Я провинциальная актриса. Где я только ни служила! Только в городе...

— Ну-с, Фаина Георгиевна, и чем же Вам не понравился финал моей последней пьесы?
— Он находится слишком далеко от начала.

Фаина Раневская

— Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, — требует капризная молодая актриса.
— Всё будет настоящим, — успокаивает её Раневская. — Всё: и жемчуг в первом действии, и яд — в последнем.

Фаина Раневская

Я — выкидыш Станиславского!

Фаина Раневская

Первый сезон в Крыму, я играю в пьесе Сумбатова Прелестницу, соблазняющую юного красавца. Действие происходит в горах Кавказа. Я стою на горе и говорю противно-нежным голосом: «Шаги мои легче пуха, я умею скользить, как змея...» После этих слов мне удалось свалить декорацию, изображавшую гору, и больно ушибить партнёра. В публике смех, партнёр, стеная, угрожает оторвать мне голову.

Фаина Раневская

— Что это у Вас, Фаина Георгиевна, глаза воспалены?
— Вчера отправилась на премьеру, а передо мной уселась необычно крупная женщина. Пришлось весь спектакль смотреть через дырочку от серёжки в её ухе.

Фаина Раневская

Я была вчера в театре. Актёры играли так плохо, особенно Дездемона, что когда Отелло душил её, то публика очень долго аплодировала.

Фаина Раневская

Сотрудница Радиокомитета Н. постоянно переживала драмы из-за своих любовных отношений с сослуживцем, которого звали Симой: то она рыдала из-за очередной ссоры, то он её бросал, то она делала от него аборт. Раневская называла её «жертва ХераСимы".

Фаина Раневская

Поклонница просит домашний телефон Раневской. Она:
— Дорогая, откуда я его знаю? Я же сама себе никогда не звоню!

Фаина Раневская

— Вы не поверите, Фаина Георгиевна, но меня ещё не целовал никто, кроме жениха.
— Это вы хвастаете, милочка, или жалуетесь?

Фаина Раневская

Перпетум кобеле.
(О режиссёре З.)

Фаина Раневская

В силу ряда причин я не могу сейчас ответить Вам словами, какие употребляете Вы. Но я искренне надеюсь, что когда Вы вернётесь домой, Ваша мать выскочит из подворотни и как следует Вас искусает.

Фаина Раневская

Я не умею выражать сильных чувств, хотя могу сильно выражаться.

Фаина Раневская

Я как старая пальма на вокзале — никому не нужна, а выбросить жалко.

Фаина Раневская

Ну и лица мне попадаются, не лица, а личное оскорбление! В театр вхожу как в мусоропровод: фальшь, жестокость, лицемерие. Ни одного честного слова, ни одного честного глаза! Карьеризм, подлость, алчные старухи!

Фаина Раневская

— Дорогая, сегодня спала с незапертой дверью.
— А если бы кто-то вошёл?! — всполошилась приятельница Раневской, дама пенсионного возраста.
— Ну сколько можно обольщаться, — пресекла Фаина Георгиевна.

Фаина Раневская