Наш возраст уже такой, что говоришь одними выводами...
Наш возраст уже такой, что говоришь одними выводами, настолько тебе осточертели доказательства...
Наш возраст уже такой, что говоришь одними выводами, настолько тебе осточертели доказательства...
Любишь кататься, люби и катайся.
Величайшее удовольствие, какое может чувствовать человек, это — доставлять удовольствие своим друзьям.
Единственная настоящая ошибка — не исправлять своих прошлых ошибок.
Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.
Ты куришь чёрную трубку,
Так странен дымок над ней.
Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться ещё стройней.
Навсегда забиты окошки:
Что нам, изморозь иль гроза?
На глаза осторожной кошки
Похожи твои глаза.
О, как сердце моё тоскует!
Не смертного ль часа жду?
А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду.
И волки сыты, и овцы целы.
Поэт — это тот, у кого есть сила пробудить добро, сокрытое в человеческой груди.
Храбрость есть не столько отсутствие страха, сколько победа над страхом.
Две силы есть — две роковые силы,
Всю жизнь свою у них мы под рукой,
От колыбельных дней и до могилы, —
Одна есть Смерть, другая — Суд людской.
И та и тот равно неотразимы,
И безответственны и тот и та,
Пощады нет, протесты нетерпимы,
Их приговор смыкает всем уста...
Но Смерть честней — чужда лицеприятью,
Не тронута ничем, не смущена,
Смиренную иль ропщущую братью —
Своей косой равняет всех она.
Свет не таков: борьбы, разноголосья —
Ревнивый властелин — не терпит он,
Не косит сплошь, но лучшие колосья
Нередко с корнем вырывает вон.
И горе ей — увы, двойное горе, —
Той гордой силе, гордо-молодой,
Вступающей с решимостью во взоре,
С улыбкой на устах — в неравный бой.
Когда она, при роковом сознанье
Всех прав своих, с отвагой красоты,
Бестрепетно, в каком-то обаянье
Идёт сама навстречу клеветы,
Личиною чела не прикрывает,
И не даёт принизиться челу,
И с кудрей молодых, как пыль, свевает
Угрозы, брань и страстную хулу, —
Да, горе ей — и чем простосердечней,
Тем кажется виновнее она...
Таков уж свет: он там бесчеловечней,
Где человечно-искренней вина.
Льстецы, льстецы! старайтесь сохранить
И в подлости осанку благородства.
Подпись к рисунку: «Жопа — вид спереди».