Беспечно не пил никогда я чистого вина...
Беспечно не пил никогда я чистого вина,
Пока мне чаша горьких бед была не подана.
И хлеб в солонку не макал, пока не насыщался
Я сердцем собственным своим, сожжённым дочерна.
Беспечно не пил никогда я чистого вина,
Пока мне чаша горьких бед была не подана.
И хлеб в солонку не макал, пока не насыщался
Я сердцем собственным своим, сожжённым дочерна.
Замысел без умысла называется вымыслом.
Нравственность учит не тому, как стать счастливым, а тому, как стать достойным счастья.
Тёмной капеллы, где плачет орган,
Близости кроткого лика!..
Счастья земного мне чужд ураган:
Я — Анжелика.
Тихое пенье звучит в унисон,
Окон неясны разводы,
Жизнью моей овладели, как сон,
Стройные своды.
Взор мой и в детстве туда ускользал,
Он городами измучен.
Скучен мне говор и блещущий зал,
Мир мне — так скучен!
Кто-то пред Девой затеплил свечу,
(Ждёт исцеленья ль больная?)
Вот отчего я меж вами молчу:
Вся я — иная.
Сладостна слабость опущенных рук,
Всякая скорбь здесь легка мне.
Плющ темнолиственный обнял как друг
Старые камни;
Бело и розово, словно миндаль,
Здесь расцвела повилика...
Счастья не надо. Мне мира не жаль:
Я — Анжелика.
Семь пятниц на неделе.
Я не люблю, когда мне врут.
Но от правды я тоже устал.
Я пытался найти приют,
Говорят, что плохо искал.
Я не знаю, каков процент
Сумасшедших на данный час,
Но если верить глазам и ушам, —
Больше в несколько раз.
В лицо морозу я гляжу один:
Он — никуда, я — ниоткуда,
И всё утюжится, плоится без морщин
Равнины дышащее чудо.
А солнце щурится в крахмальной нищете —
Его прищур спокоен и утешен...
Десятизначные леса — почти что те...
И снег хрустит в глазах, как чистый хлеб, безгрешен.
Из горлышка кувшина на столе
Льёт кровь вина. И всё в её тепле:
Правдивость, ласка, преданная дружба —
Единственная дружба на земле!
Доктора — это те, кто прописывают лекарства, о которых мало знают, чтобы лечить болезни, о которых они знают ещё меньше, людям, о которых они не знают вообще ничего.
И в День Победы, нежный и туманный,
Когда заря, как зарево, красна,
Вдовою у могилы безымянной
Хлопочет запоздалая весна.
Она с колен подняться не спешит,
Дохнёт на почку, и траву погладит,
И бабочку с плеча на землю ссадит,
И первый одуванчик распушит.