Я утверждаю, что добро всегда побеждает зло...
Я утверждаю, что добро всегда побеждает зло, а терпение сильнее самурайского меча.
Я утверждаю, что добро всегда побеждает зло, а терпение сильнее самурайского меча.
Музыка выражает то, что нельзя сказать, но о чём невозможно молчать.
Точность и краткость — вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей — без них блестящие выражения ни к чему не служат.
Кажется, это Диоген Лаэртский рассказывал о философе, который три года обучался бесстрастию, платя монету каждому оскорбившему его человеку. Когда его ученичество кончилось, философ перестал раздавать деньги, но навыки остались: однажды его оскорбил какой-то невежа, и он, вместо того, чтобы наброситься на него с кулаками, захохотал. «Надо же, — сказал он, — сегодня я бесплатно получил то, за что платил целых три года!»
Душа — под музыку — странствует. Странствует — изменяется. Вся моя жизнь — под музыку.
Мы живём в очень странное время и с удивлением отмечаем, что прогресс идёт в ногу с варварством.
Любить — значит истину защищать,
Даже восстав против всей вселенной.
Любить — это в горе уметь прощать
Всё, кроме подлости и измены.
Делить людей на удачников и неудачников — значит смотреть на человеческую природу с узкой, предвзятой точки зрения... Надо быть Богом, чтобы уметь отличать удачников от неудачников и не ошибаться.
Я всегда испытывал крайнее неудобство, когда пытался посредством речи выразить что-либо. Вот возникает мысль, даже не мысль, а образ некий... даже и не образ, а что-то лёгкое, ясное, и при этом бесконечно многозначное — и как это выразить, какими томами, энциклопедиями, собраниями сочинений!.. У меня просто руки опускаются.
Из всех воров дураки самые вредные: они одновременно похищают у нас время и настроение.
Бесшумное веретено
Отпущено моей рукою.
И — мною ли оживлено —
Переливается оно
Безостановочной волною —
Веретено.
Всё одинаково темно;
Всё в мире переплетено
Моею собственной рукою;
И, непрерывно и одно,
Обуреваемое мною
Остановить мне не дано —
Веретено.