Люби истину, но будь снисходителен к заблуждениям...
Люби истину, но будь снисходителен к заблуждениям.
Люби истину, но будь снисходителен к заблуждениям.
В тихую пристань, где зыблются лодки,
И отдыхают от бурь корабли,
Ты, Всемогущий, и Мудрый, и Кроткий,
Мне, утомлённой и маленькой лодке,
Мирно приплыть повели.
В тихую пристань, где зыблются лодки,
И, отдыхая, грустят корабли.
Мальчик сказал мне: «Как это больно!»
И мальчика очень жаль.
Ещё так недавно он был довольным
И только слыхал про печаль.
А теперь он знает всё не хуже
Мудрых и старых вас.
Потускнели и, кажется, стали уже
Зрачки ослепительных глаз.
Я знаю: он с болью своей не сладит,
С горькой болью первой любви.
Как беспомощно, жадно и жарко гладит
Холодные руки мои.
Относись к человеку всегда как к цели и никогда — как к средству.
Трусость в соединении с жёсткостью как раз и являются логическим следствием любой тирании.
Пьяный ещё проспится и поумнеет, а дурак никогда.
Когда меня выпустят на свободу, я попросту перейду из одной тюрьмы в другую.
Глупо у поэта спрашивать время. Без-дарно. Потому он и сошёл с ума — от таких глупых вопросов. Нашли себе часы! Ему нужно говорить время, а не у него — спрашивать.
Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами;
Настанет ночь — и звучными волнами
Стихия бьёт о берег свой.
То глас её: он нудит нас и просит.
Уж в пристани волшебный ожил чёлн;
Прилив растёт и быстро нас уносит
В неизмеримость тёмных волн.
Небесный свод, горящий славой звёздной,
Таинственно глядит из глубины, —
И мы плывём, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.
Пришёл я к горестному мнению
От наблюдений долгих лет:
Вся сволочь склонна к единению,
А все порядочные — нет.