Сартр
Жан-Поль Сартр (1905–1980) —
французский философ-экзистенциалист, представитель атеистического экзистенциализма, писатель, драматург и эссеист.
Интересные цитаты
-
Авось и как-нибудь до добра не доведут...
Авось и как-нибудь до добра не доведут.
-
Разум человеческий владеет тремя ключами, открывающими всё...
Разум человеческий владеет тремя ключами, открывающими всё: цифрой, буквой, нотой. Знать, думать, мечтать. Всё в этом.
-
Талант попадёт в цели, в которые никто попасть не может...
Талант попадёт в цели, в которые никто попасть не может, а гений — в цели, которые никто не видит.
-
В совершенствовании человека — смысл жизни...
В совершенствовании человека — смысл жизни.
-
Нет никаких «вторых половинок». Есть просто отрезки времени...
Нет никаких «вторых половинок». Есть просто отрезки времени, в которые нам с кем-то хорошо. Три минуты. Два дня. Пять лет. Вся жизнь.
-
Даже странно, до какой степени одни и те же слова могут казаться...
Даже странно, до какой степени одни и те же слова могут казаться то истиной, а то ложью. Все наши слова притупились из-за небрежного обращения с ними.
-
Писать надо так, чтобы слова рвались, как патроны в костре...
Писать надо так, чтобы слова рвались, как патроны в костре.
-
Музыка ужасна, когда ни такта в ней, ни меры нет...
Музыка ужасна, когда ни такта в ней, ни меры нет.
-
Кого когда-то называли люди...
Кого когда-то называли люди
Царём в насмешку, Богом в самом деле,
Кто был убит — и чьё орудье пытки
Согрето теплотой моей груди...
Вкусили смерть свидетели Христовы,
И сплетницы-старухи, и солдаты,
И прокуратор Рима — все прошли.
Там, где когда-то возвышалась арка,
Где море билось, где чернел утёс, —
Их выпили в вине, вдохнули с пылью жаркой
И с запахом бессмертных роз.
Ржавеет золото и истлевает сталь,
Крошится мрамор — к смерти всё готово.
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней — царственное слово. -
Паспорт человека — это его несчастье, ибо человеку всегда должно быть...
Паспорт человека — это его несчастье, ибо человеку всегда должно быть восемнадцать, а паспорт лишь напоминает, что ты можешь жить, как восемнадцатилетняя.