Фаина Раневская была на свадьбе друзей. Когда на плечо жениху нагадил голубь, сказала:
— Вот молодожёны, голубь символ того, что свобода ваша улетела и на прощание нагадила.
Глядя на прореху в своей юбке: «Напора красоты не может сдержать ничто!»
У Раневской спросили:
— Как вы себя чувствуете, Фаина Георгиевна?
— Болит печень, сердце, ноги, голова. Хорошо, я не мужчина, а то бы и предстательная железа заболела.
Раневская, как и очень многие женщины, абсолютно не разбиралась в физике, и однажды вдруг заинтересовалась, почему железные корабли не тонут.
— Как же это так? — допытывалась она у одной своей знакомой, инженера по профессии. — Железо ведь тяжелее воды, отчего же тогда корабли из железа не тонут?
— Тут всё очень просто, — ответила та. — Вы ведь учили физику в школе?
— Не помню.
— Ну, хорошо, был в древности такой учёный по имени Архимед. Он открыл закон, по которому на тело, погружённое в воду, действует выталкивающая сила, равная весу вытесненной воды...
— Не понимаю, — развела руками Фаина Георгиевна.
— Ну вот, к примеру, вы садитесь в наполненную до краёв ванну, что происходит? Вода вытесняется и льётся на пол... Отчего она льётся?
— Оттого, что у меня большая ж*па! — догадалась Раневская, начиная постигать закон Архимеда.
В больнице, увидев, что Раневская читает Цицерона, врач заметил:
— Не часто встретишь женщину, читающую Цицерона.
— Да и мужчину, читающего Цицерона, встретишь не часто, — парировала Фаина Георгиевна.
Грустной жопой радостно не пукнешь.
Раневскую о чём-то попросили и добавили:
— Вы ведь добрый человек, вы не откажете.
— Во мне два человека, — ответила Фаина Георгиевна. — Добрый не может отказать, а второй может. Сегодня как раз дежурит второй.
Я провинциальная актриса. Где я только ни служила! Только в городе Вездесранске не служила!..
Союз глупого мужчины и глупой женщины порождает мать-героиню. Союз глупой женщины и умного мужчины порождает мать-одиночку. Союз умной женщины и глупого мужчины порождает обычную семью. Союз умного мужчины и умной женщины порождает лёгкий флирт.
Я — выкидыш Станиславского!
Одной даме Раневская сказала, что та по-прежнему молода и прекрасно выглядит.
— Я не могу ответить Вам таким же комплиментом, — дерзко ответила та.
— А Вы бы, как и я, соврали! — посоветовала Фаина Георгиевна.
Женщины умирают позже мужчин, потому что вечно опаздывают.
Моё счастливое лицо
Не выражает ничего.
На пальце я ношу кольцо,
А шеей чувствую его.
Эгоизм не в том, что человек живёт как хочет, а в том, что он заставляет других жить по своим принципам.
Кому там от Любви покой необходим?
Считай — покойникам, уж точно не живым,
Того, кто про Любовь и не слыхал ни разу,
Считай покойником, уж точно не живым.
Нет толстых женщин, есть маленькая одежда.
Ты зависть не заставишь примириться,
Так можешь всласть над нею поглумиться.
Успех твой отравляет ей житьё,
Потешься же над муками её.
Высоко в небе облачко серело,
Как беличья расстеленная шкурка.
Он мне сказал: «Не жаль, что ваше тело
Растает в марте, хрупкая Снегурка!»
В пушистой муфте руки холодели.
Мне стало страшно, стало как-то смутно.
О, как вернуть вас, быстрые недели
Его любви, воздушной и минутной!
Я не хочу ни горечи, ни мщенья,
Пускай умру с последней белой вьюгой.
О нём гадала я в канун крещенья.
Я в январе была его подругой.
Думать, что можно построить экономику, которая удовлетворит любые потребности человека, тенденция к чему пронизывает всю западную (e.g. американскую), да и нашу, в вульгарном и буквальном понимании «каждому по потребностям», фантастику — это непозволительная утопия, сродни утопии о вечном двигателе и т. п.
Есть три проявления Бога на земле: природа, любовь и чувство юмора. Природа помогает жить, любовь помогает выжить, а чувство юмора пережить.
Ревность в мужчине должна быть. Но её не должно быть видно, как соли во вкусной еде. Да и от женщины многое зависит. Часто ревность вызывает недостаток открытости в отношениях.
Люблю человека слова:
— Приду! — И явился в срок.
— Я сделаю. — И готово!
Не надо спрашивать снова:
— А сможет? — Сказал и смог!
Мы лезем порой из кожи,
Мы мучим себя подчас,
Стремясь об одном и том же
Кого-то просить сто раз.
Но часто беспечный кто-то
Лишь руки к груди прижмёт:
— Прости, не сумел... Заботы...
Всё будет! — И вновь солжёт.
При этом всего странней
И даже смешней, быть может,
Что сам он терпеть не может
Трещоток и трепачей.
И как только возникает
Вот этот «двойной» народ,
Что запросто обещает
И запросто нарушает
Слова. Будто воду пьёт?!
В душе у них — ни черта!
И я повторяю снова,
Что быть человеком слова —
Бесценнейшая черта!
Ведь лучшее, что рождается
От чести до красоты,
Уверен я, начинается
Вот с этой как раз черты!
И тверди земной основа
Не мрамор и не гранит,
А верные люди слова —
На них и земля стоит!
