Будьте милосердны к несчастным, будьте снисходительны к счастливым...
Будьте милосердны к несчастным, будьте снисходительны к счастливым.
Будьте милосердны к несчастным, будьте снисходительны к счастливым.
— Что меня всегда поражало, — сказал он, — так это звёздное небо под ногами и Иммануил Кант внутри нас. — Я, Василий Иванович, совершенно не понимаю, как это человеку, который путает Канта с Шопенгауэром, доверили командовать дивизией.
Не испортите того, что у вас есть, желанием того, чего у вас нет. Помните, то, что у вас уже есть, однажды было среди вещей, о которых вы могли только надеяться.
Гораздо меньше ошибается тот, кто с преувеличенной мрачностью считает этот мир своего рода адом.
Моя душа, я помню, с детских лет
Чудесного искала. Я любил
Все обольщенья света, но не свет,
В котором я минутами лишь жил;
Человек забывает свою вину, когда исповедался в ней другому, но этот последний обыкновенно не забывает её.
Красота остаётся, а хорошенькая внешность исчезает. Но женщины почему-то не стремятся быть красивыми, они хотят оставаться хорошенькими.
Мы становимся слепыми к тому, что видим каждый день. Но каждый день разный, и каждый день является чудом. Вопрос только в том, чтобы обратить внимание на это чудо.
Сто грамм — не стоп-кран, дёрнешь — не остановишься.
Пан или пропал.
Мы не выносим людей с теми же недостатками, что и у нас.
Если всё уже сказано, зачем же вы пишете? чтобы сказать красиво то, что было сказано просто? жалкое занятие!
Кто к минувшему глух
и к грядущему прост,
устремляет свой слух
в преждевременный рост.
Как земля, как вода
под небесною мглой,
в каждом чувстве всегда
сила жизни с иглой.
И невольным объят
страхом, вздрогнет, как мышь,
тот, в кого ты свой взгляд устремишь,
из угла устремишь.
Засвети же свечу
на краю темноты.
Я увидеть хочу
то, что чувствуешь ты.
В этом доме ночном,
где скрывает окно,
словно скатерть с пятном,
темноты полотно.
Ставь на скатерть стакан,
чтоб он вдруг не упал,
чтоб сквозь стол-истукан,
словно соль проступал,
незаметный в окне,
ослепительный путь —
будто льётся вино
и вздымается грудь.
Ветер, ветер пришёл,
шелестит у окна,
укрывается стол
за квадрат полотна,
и трепещут цветы
у него позади,
на краю темноты,
словно сердце в груди.
И чернильная тьма
наступает опять,
как движенье ума
отметается вспять,
и сиянье звезды
на латуни осей
глушит звуки езды
на дистанции всей.
Никогда не стоит хвастаться будущим.
Ты от зверей отличен слова даром —
Но лучше зверь, коль ты болтаешь даром.
Я помню вкус арбуза, полученного честным путём, и вкус арбуза, добытого другим путём. И тот и другой хороши, но люди опытные знают, который вкуснее.