Творить — значит жить дважды...
Творить — значит жить дважды.
Творить — значит жить дважды.
Для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишён возможности составить какой-нибудь план на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?
Чем хуже у девушки дела, тем лучше она должна выглядеть.
— Вот вы писали, что «среди грузинов я грузин, среди русских я русский», а среди дураков вы кто?
— А среди дураков я впервые!
Кто роет яму, тот упадёт в неё, и кто покатит вверх камень, к тому он воротится.
Боюсь, что в этот мир мы вновь не попадём,
И там своих друзей — за гробом — не найдём.
Давайте ж пировать в сей миг, пока мы живы.
Быть может, миг пройдёт — мы все навек уйдём.
Без любви человечество не могло бы просуществовать ни дня.
Не всегда поступаешь правильно. Даже если сам сознаёшь. Но именно в этом иногда и заключается прелесть жизни...
Конница стояла над обрывом... И всё бы ничего, если бы не одно «но»...
Одиночество, как положение, исправлению доступно, но как состояние, это — болезнь неизлечимая.
Раневская, как и очень многие женщины, абсолютно не разбиралась в физике, и однажды вдруг заинтересовалась, почему железные корабли не тонут.
— Как же это так? — допытывалась она у одной своей знакомой, инженера по профессии. — Железо ведь тяжелее воды, отчего же тогда корабли из железа не тонут?
— Тут всё очень просто, — ответила та. — Вы ведь учили физику в школе?
— Не помню.
— Ну, хорошо, был в древности такой учёный по имени Архимед. Он открыл закон, по которому на тело, погружённое в воду, действует выталкивающая сила, равная весу вытесненной воды...
— Не понимаю, — развела руками Фаина Георгиевна.
— Ну вот, к примеру, вы садитесь в наполненную до краёв ванну, что происходит? Вода вытесняется и льётся на пол... Отчего она льётся?
— Оттого, что у меня большая ж*па! — догадалась Раневская, начиная постигать закон Архимеда.
Лучше потерять человека всем собой, чем удержать его какой-то своей сотой.
Заглядывать слишком далеко вперёд — недальновидно.
Ну и ушлый вы народ —
Ажно оторопь берёт!
Всяк другого мнит уродом,
Несмотря, что сам урод.
Оптимист верит, что мы живём в лучшем из миров. Пессимист боится, что так оно и есть.