Умный борется со страстью, глупец становится её рабом...
Умный борется со страстью, глупец становится её рабом.
Умный борется со страстью, глупец становится её рабом.
Любовь — забавная вещь для описания. Её так легко чувствовать, но она ускользает, когда говоришь о ней. Как кусок мыла в ванне – оно у тебя в руке, пока не сожмёшь его слишком крепко.
Когда на лице твоём холод и скука,
Когда ты живёшь в раздраженье и споре,
Ты даже не знаешь, какая ты мука,
И даже не знаешь, какое ты горе.
Когда ж ты добрее, чем синь в поднебесье,
А в сердце и свет, и любовь, и участье,
Ты даже не знаешь, какая ты песня,
И даже не знаешь, какое ты счастье!
Отверженным быть лучше, чем блистать
И быть предметом скрытого презренья.
Для тех, кто пал на низшую ступень,
Открыт подъём и некуда уж падать.
Опасности таятся на верхах,
А у подножий место есть надежде.
Доброта, даже самая маленькая, никогда не пропадает даром.
Она хотела, чтобы я понял. И я понял. Только не то, что она хотела.
Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною чёрною горит.
Достать пролётку. За шесть гривен,
Чрез благовест, чрез клик колёс,
Перенестись туда, где ливень
Ещё шумней чернил и слёз.
Где, как обугленные груши,
С деревьев тысячи грачей
Сорвутся в лужи и обрушат
Сухую грусть на дно очей.
Под ней проталины чернеют,
И ветер криками изрыт,
И чем случайней, тем вернее
Слагаются стихи навзрыд.
Лучше обнаруживать свой ум в молчании, нежели в разговорах.
От смертных не жди состраданья, участья,
И в двери к ним часто побойся стучать!
У каждого муки свои и несчастья
И некогда им твою жизнь исправлять.
И радость и муки всё те же и те же,
Всем смертным одною судьбой суждены,
Страдают от них все ни чаще ни реже,
И в муках мы все как один рождены.
Стыдись у несчастного выклянчить счастье,
Что выплакал он у гордой судьбы,
Умри, если сам не осилишь борьбы,
И смертью закончи тревоги, злосчастье!
Не осуждая позднего раскаянья,
Не искажая истины условной
Ты отражаешь Каина и Авеля,
Как будто отражаешь маски клоуна.
Как будто все мы — только гости поздние,
Как будто наспех поправляем галстуки,
Как-будто одинаково — погостами —
Покончим мы разнообразно алчущие.
Не сознавая собственную зыбкость,
Ты будешь вновь разглядывать улыбки
И различать за мишурою ценность,
Как за щитом обмана — нежность...
О, ощути за суетою цельность
И на обычном циферблате — вечность.
Почему все дуры такие женщины?
Вы знаете, что такое сниматься в кино? Представьте, что вы моетесь в бане, а туда приводят экскурсию.
Если уж один бессмысленный каприз красавицы бывал причиной переворотов всемирных и заставлял делать глупости умнейших людей, что же было бы тогда, если бы этот каприз был осмыслен и направлен к добру.
Я ненавижу свет
Однообразных звёзд.
Здравствуй, мой давний бред, —
Башни стрельчатой рост!
Кружевом камень будь
И паутиной стань:
Неба пустую грудь
Тонкой иглою рань.
Будет и мой черёд —
Чую размах крыла.
Так — но куда уйдёт
Мысли живой стрела?
Или свой путь и срок
Я, исчерпав, вернусь:
Там — я любить не мог,
Здесь — я любить боюсь...
Наша жизнь есть то, что мы думаем о ней.
И пусть хоть стократно спрошенный,
Стократно скажу упрямо я:
Что женщины нету брошенной,
Есть просто ещё не найденная.