Все хотят дожить до старости, а когда доживут, её же винят...
Все хотят дожить до старости, а когда доживут, её же винят.
Все хотят дожить до старости, а когда доживут, её же винят.
Нет ничего приятнее, как быть обязанным во всём самому себе.
Но в мире нет людей бесслёзней,
Надменнее и проще нас.
В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.
Всё человечество давно хронически больно,
И всю историю оно болеть обречено.
Влюблённые, в вечных стремленьях своих,
Мечтают любовь разделить на двоих.
Но так получается только отчасти.
Причин всех я точно, конечно, не знаю,
Но чаще выходят неравные части —
Побольше одна и поменьше другая.
И странно, что большую часть берёт
Тот, кто минимум отдаёт.
Если детским мылом моют детей, то, что же моют хозяйственным?
Деятельность человека пуста и ничтожна, когда не одушевлена идеею.
Боюсь, что в этот мир мы вновь не попадём,
И там своих друзей — за гробом — не найдём.
Давайте ж пировать в сей миг, пока мы живы.
Быть может, миг пройдёт — мы все навек уйдём.
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать.
За внешний облик — внешний и почёт.
Но голос тех же судей неподкупных
Звучит иначе, если речь зайдёт
О свойствах сердца, глазу недоступных.
Только в день рожденья узнаешь, сколько в мире ненужных вещей.
Любовь — это всегда обмен души-тела. Поэтому, когда нечему обмениваться, любовь погасает.
Молодость — недостаток, который быстро проходит.
Мне нужно поговорить, а слушать меня некому. Я не могу говорить со стенами, они кричат на меня. Я не могу говорить с женой, она слушает только стены.
Будешь в обществе гордых учёных ослов,
Постарайся ослом притвориться без слов,
Ибо каждого, кто не осёл, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.