Распаляется пламя ветром, а влечение — близостью...
Распаляется пламя ветром, а влечение — близостью.
Распаляется пламя ветром, а влечение — близостью.
Всё отнято: и сила, и любовь.
В немилый город брошенное тело
Не радо солнцу. Чувствую, что кровь
Во мне уже совсем похолодела.
Весёлой Музы нрав не узнаю:
Она глядит и слова не проронит,
А голову в веночке тёмном клонит,
Изнеможённая, на грудь мою.
И только совесть с каждым днём страшней
Беснуется: великой хочет дани.
Закрыв лицо, я отвечала ей...
Но больше нет ни слёз, ни оправданий.
Никогда не преувеличивайте глупость врагов и верность друзей.
Живут лишь те, кто творит добро.
Жизнь без любви не имеет смысла;
Любовь — вода жизни,
Пей же её и сердцем, и душой.
Не смерти должен бояться человек, он должен бояться никогда не начать жить.
Человек верующий не может быть несчастлив, потому что он не один.
Мне тебя уже не надо,
Милый, — и не оттого что
С первой почтой — не писал.
И не оттого что эти
Строки, писанные с грустью,
Будешь разбирать — смеясь.
(Писанные мной одною —
Одному тебе! — впервые! —
Расколдуешь — не один.)
И не оттого что кудри
До щеки коснутся — мастер
Я сама читать вдвоём! —
И не оттого что вместе
— Над неясностью заглавных! —
Вы вздохнёте, наклонясь.
И не оттого что дружно
Веки вдруг смежатся — труден
Почерк, — да к тому — стихи!
Нет, дружочек! — Это проще,
Это пуще, чем досада:
Мне тебя уже не надо —
Оттого что — оттого что —
Мне тебя уже не надо!
Всякий пусть охраняет свою независимость всеми силами от всякого, как бы ни любил его, как бы ни верил ему.
Те, кого видели танцующими, казались безумными тем, кто не мог слышать музыку.
Всё великолепие в моменте, не в вечности.
Моей первой любовью была классическая музыка. В детском саду мы слушали Чайковского каждый день. Я бы с удовольствием поработал с Чайковским или Клодом Дебюсси.
И дорогой гость надоест, если засидится не в меру.
Грузин ищет молодую блондинку, кто не спрятался я не виноват.