Человек есть не что иное, как ряд его поступков...
Человек есть не что иное, как ряд его поступков.
Человек есть не что иное, как ряд его поступков.
Каждый живой, каждый настоящий — вселенски, безобразно одинок. Только косоротая чернь бывает «вместе».
Не слушайте тех, кто говорит дурно о других и хорошо о вас.
Ужиться можно с кем угодно, если живёшь порознь.
Хотя б на миг очнись, взгляни хотя б однажды,
Как Время яростно и слепо топчет нас!
На протяжении своей жизни каждому человеку доводится споткнуться о свой «великий шанс». К несчастью, большинство из нас просто подымается, отряхивается и идёт дальше, как будто ничего и не произошло.
Бунтарство — это не попытка остановить колесо хаоса или выйти на антиправительственный митинг. Бунтарство — значит не быть безразличным к боли людей, постараться помочь. Если каждый из нас раз в неделю не поест салат в гламурном кафе и отдаст эти деньги больному ребёнку, то многое изменится к лучшему.
Критикессы — амазонки в климаксе.
С глаз долой — из сердца вон.
И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться — со вздохом на устах —
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрёстках мирозданья.
В своих бедствиях люди склонны винить судьбу, богов и всё, что угодно, но только не самих себя.
Сумев отгородиться от людей,
я от себя хочу отгородиться.
Не изгородь из тёсаных жердей,
а зеркало тут больше пригодится.
Я созерцаю хмурые черты,
щетину, бугорки на подбородке…
Трельяж для разводящейся четы,
пожалуй, лучший вид перегородки.
В него влезают сумерки в окне,
край пахоты с огромными скворцами
и озеро — как брешь в стене,
увенчанной еловыми зубцами.
Того гляди, что из озёрных дыр
да и вообще — через любую лужу
сюда полезет посторонний мир.
Иль этот уползёт наружу.
Тонкой душе тягостно сознавать, что кто-нибудь обязан ей благодарностью; грубой душе — сознавать себя обязанной кому-либо.
Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит,
Кто не помнит утех, не прощает обид.
В день, когда оседлали небес скакуна,
Когда дали созвездиям их имена,
Когда все наши судьбы вписали в скрижали, —
Мы покорными стали. Не наша вина.
Жаль, что в рай надо ехать на катафалке!