Меня часто спрашивают: «За что мы сражаемся?» Могу ответить...
Меня часто спрашивают: «За что мы сражаемся?» Могу ответить: «Перестанем сражаться — тогда узнаете».
Меня часто спрашивают: «За что мы сражаемся?» Могу ответить: «Перестанем сражаться — тогда узнаете».
Лучше журавль в небе, чем утка под кроватью.
Ага, понятно, дом-то сумасшедший...
Этот мир — эти горы, долины, моря —
Как волшебный фонарь. Словно лампа — заря.
Жизнь твоя — на стекле нанесённый рисунок,
Неподвижно застывший внутри фонаря.
Зачем себя томить и утруждать,
Зачем себе чрезмерного желать.
Что предначертано, то с нами будет.
Ни меньше, и ни больше нам не взять.
Тревога вечная мне не даёт вздохнуть,
От стонов горестных моя устала грудь.
Зачем пришёл я в мир, раз — без меня ль, со мной ли, —
Всё так же он вершит свой непонятный путь?
Нас делает счастливыми именно излишнее, а не то, что всем необходимо.
Слово, которое ты не сказал, — твой раб, а высказанное — становится твоим господином.
Ничто так не воодушевляет, как сознание своего безнадёжного положения.
Они любили друг друга так долго и нежно,
С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!
Но, как враги, избегали признанья и встречи,
И были пусты и хладны их краткие речи.
Они расстались в безмолвном и гордом страданье
И милый образ во сне лишь порою видали.
И смерть пришла: наступило за гробом свиданье...
Но в мире новом друг друга они не узнали.
Счастье всегда прилетает на крыльях, а уходит на костылях.
Хромид в тебя влюблён; он молод и не раз
Украдкою вдвоём мы замечали вас;
Ты слушаешь его, в безмолвии краснея;
Твой взор потупленный желанием горит,
И долго после, Дионея,
Улыбку нежную лицо твоё хранит.
Никто не становится хорошим человеком случайно.
Есть и пить нужно столько, чтобы наши силы этим восстанавливались, а не подавлялись.
В мире больше кумиров, нежели настоящих героев.
Важно не понимание, а осознание.