Патологоанатом умер, но всё равно поехал на работу...
Патологоанатом умер, но всё равно поехал на работу.
Патологоанатом умер, но всё равно поехал на работу.
Раневскую о чём-то попросили и добавили:
— Вы ведь добрый человек, вы не откажете.
— Во мне два человека, — ответила Фаина Георгиевна. — Добрый не может отказать, а второй может. Сегодня как раз дежурит второй.
Я сижу у окна, обхватив колени,
В обществе собственной грузной тени.
У меня нет вкусов. То, что мне нравится в литературе, музыке и кино, нравится мне не потому, что подчиняется каким-то принципам или правилам, которые можно было бы сформулировать в качестве моих предпочтений. Это происходит непредсказуемо и по непонятной мне самому причине.
Не выдавай краденого за своё, не печатай одного и того же в двух изданиях зараз, не выдавай себя за Курочкина и Курочкина за себя, иностранное не называй оригинальным и т. д.
У Вас трусы порвались на коленке...
И ту дверь, что ты приоткрыл,
Мне захлопнуть не хватит сил.
Итак, жизнь продолжается. Она может показаться страшной или прекрасной в зависимости от того, как на неё смотреть.
Пришло несчастье — человек породил его, пришло счастье — человек его вырастил.
Народ имеет такое правительство, которое имеет его.
Нет такой глупости, которую нельзя было бы исправить при помощи ума, и нет такой мудрости, которую нельзя было бы испортить при помощи глупости.
Тренировка духа с помощью человека-раздражителя похожа на азартную игру, в которой всё ставится на кон. Выигрыш в ней велик. Но если не выдерживаешь и срываешься, проигрываешь всё начисто.
История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса.
Истинно мягкими могут быть только люди с твёрдым характером; у остальных же кажущая мягкость — это чаще всего просто слабость, которая легко превращается в озлобленность.
У каждого народа своё собственное лицемерие, которое он называет своими добродетелями. Лучшего, что в нас есть, мы не знаем — его нельзя узнать.