Волка ноги кормят...
Волка ноги кормят.
Волка ноги кормят.
Люди злы, но человек добр.
Видишь этого мальчика, старый мудрец?
Он песком забавляется — строит дворец.
Дай совет ему: «Будь осторожен, юнец,
С прахом мудрых голов и влюблённых сердец!»
Она принадлежит мне, а я ей; наша разлука, ссоры, охлаждение — всего лишь узоры на фоне вечной любви.
И совсем не в мире мы, а где-то
На задворках мира средь теней,
Сонно перелистывает лето
Синие страницы ясных дней.
Маятник старательный и грубый,
Времени непризнанный жених,
Заговорщицам секундам рубит
Головы хорошенькие их.
Так пыльна здесь каждая дорога,
Каждый куст так хочет быть сухим,
Что не приведёт единорога
Под уздцы к нам белый серафим.
И в твоей лишь сокровенной грусти,
Милая, есть огненный дурман,
Что в проклятом этом захолустьи
Точно ветер из далёких стран.
Там, где всё сверканье, всё движенье,
Пенье всё, — мы там с тобой живём.
Здесь же только наше отраженье
Полонил гниющий водоём.
Здоровье до того перевешивает все остальные блага жизни, что поистине здоровый нищий счастливее больного короля.
Стояла долго я у врат тяжёлых ада,
Но было тихо и темно в аду...
О, даже Дьяволу меня не надо,
Куда же я пойду?..
У меня непритязательный вкус. Мне вполне достаточно самого лучшего.
Все жалуются на отсутствие денег, а на отсутствие ума — никто.
Настоящее познание даётся сердцем. Мы знаем только то, что любим.
Слушай и помни: всякий, кто смеётся над бедой другого — дурак или негодяй; чаще всего — и то, и другое…
Знание только тогда знание, когда оно приобретено усилиями своей мысли.
Трусость очень вредна потому, что она удерживает волю от полезных действий.
Я должен был пить много чая, ибо без него не мог работать. Чай высвобождает те возможности, которые дремлют в глубине моей души.
В нашей жизни есть кулисы,
А за ними — свой мирок,
Там общественные крысы
Жрут общественный пирог.