Человек есть тайна. Её надо разгадать, и ежели будешь её разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком.
Это — круто налившийся свист,
Это — щёлканье сдавленных льдинок.
Это — ночь, леденящая лист,
Это — двух соловьёв поединок.
Это — сладкий заглохший горох,
Это — слёзы вселенной в лопатках,
Это — с пультов и с флейт — Figaro
Низвергается градом на грядку.
Всё, что ночи так важно сыскать
На глубоких купаленных доньях,
И звезду донести до садка
На трепещущих мокрых ладонях.
Площе досок в воде — духота.
Небосвод завалился ольхою,
Этим звёздам к лицу б хохотать,
Ан вселенная — место глухое.
Мы видим реальный мир таким, каким воспитаны его воспринимать.
Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит небытие.
Если бы вы знали, как редко нас понимают правильно, вы бы чаще молчали.
Всё было бы очень хорошо, если бы все наши поступки можно было бы совершать дважды.
Если нам тела доверены,
Так любить — и не лениться.
Эй, товарищ, больше фрикций,
Больше фрикций в единицу,
В единицу времени!
Месть всегда страшнее, чем вызвавшее её зло.
Я как старая пальма на вокзале — никому не нужна, а выбросить жалко.
Я повторяю свой вопрос: «Ура?»...
