Любовь есть любовь. Вы ищете основания для любви...
Любовь есть любовь. Вы ищете основания для любви, для того чтобы полюбить. Но настоящая любовь их не ищет, настоящая любовь не требует доказательств.
Любовь есть любовь. Вы ищете основания для любви, для того чтобы полюбить. Но настоящая любовь их не ищет, настоящая любовь не требует доказательств.
Побеждать — глупейшее занятие. Не победить, а убедить — вот что достойно славы.
Я думал, что прощание — всегда конец. Ныне же я знаю: расти тоже значит прощаться. И расти нередко значит покидать. А конца не существует.
Посреди небесных тел
Лик луны туманный,
Как он кругл и как он бел,
Точно блин с сметаной.
Кажду ночь она в лучах
Путь проходит млечный.
Видно, там на небесах
Масленица вечно!
Я не люблю себя когда я трушу,
Обидно мне, когда невинных бьют.
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более — когда в неё плюют.
Верность, которую удаётся сохранить только ценой больших усилий, ничуть не лучше измены.
Чем больше человек молчит, тем больше он начинает говорить разумно.
Вместе они любили
сидеть на склоне холма.
Оттуда видны им были
церковь, сады, тюрьма.
Оттуда они видали
заросший травой водоём.
Сбросив в песок сандалии,
сидели они вдвоём.
Надо ставить себе задачи выше своих сил: во-первых, потому, что их всё равно никогда не знаешь, а во-вторых, потому, что силы и появляются по мере выполнения недостижимой задачи.
Не думай, чтоб я был достоин сожаленья,
Хотя теперь слова мои печальны; — нет!
Нет! все мои жестокие мученья: —
Одно предчувствие гораздо больших бед.
Я молод; но кипят на сердце звуки,
И Байрона достигнуть я б хотел:
У нас одна душа, одни и те же муки; —
О если б одинаков был удел!..
Как он, ищу забвенья и свободы,
Как он, в ребячестве пылал уж я душой,
Любил закат в горах, пенящиеся воды,
И бурь земных и бурь небесных вой. —
Как он, ищу спокойствия напрасно,
Гоним повсюду мыслию одной.
Гляжу назад — прошедшее ужасно;
Гляжу вперёд — там нет души родной!
Все мы в близких отношениях — неважно, любовных, родственных или дружеских — испытываем эмоциональный дискомфорт, из-за чего ведём себя, как стая дикобразов, которая идёт куда-то холодной ночью. Они замерзают, хотят согреться, сближаются, соединяются в группу, стремятся прижаться поближе, чтобы наконец получить толику тепла, но как только оказываются близко, ранятся об иголки. Уколы очень болезненные, и из-за них дикобразы расходятся, но спустя некоторое время им опять холодно, и желание согреться опять заставляет их подходить ближе. Они снова ранятся об иголки, снова расходятся, снова замерзают. И так постоянно. Этот странный интимный танец — вся суть человеческих отношений.