Бог создал сон и тишину, а чёрт — подъём и старшину...
Бог создал сон и тишину, а чёрт — подъём и старшину.
Бог создал сон и тишину, а чёрт — подъём и старшину.
Засвети же свечу
на краю темноты.
Я увидеть хочу
то, что чувствуешь ты.
Какого и когда бы ни спросили
Оракула о будущем России,
То самый выдающийся оракул
Невнятно бормотал и тихо плакал.
Бояться смерти — это не что иное, как приписывать себе мудрость, которой не обладаешь, то есть возомнить, будто знаешь то, чего не знаешь. Ведь никто не знает ни того, что такое смерть, ни даже того, не есть ли она для человека величайшее из благ, между тем её боятся, словно знают наверное, что она — величайшее из зол. Но не самое ли позорное невежество — воображать, будто знаешь то, чего не знаешь?
Каждый ребёнок в какой-то мере гений, и каждый гений в какой-то мере ребёнок.
Я не понимаю, к чему заниматься злословием. Если хочешь насолить кому-либо, достаточно лишь сказать о нём какую-нибудь правду.
Муж жене:
— Дорогая, я, кажется, заболел.
Жена:
— Выпей отравы, тварь.
Муж:
— Дорогая?!!
Жена:
— Ой! В смысле — выпей отвары трав!
Всё, как раньше. В окна столовой
Бьётся мелкий метельный снег.
И сама я не стала новой,
А ко мне приходил человек.
Я спросила: «Чего ты хочешь?»
Он сказал: «Быть с тобой в аду».
Я смеялась: «Ах, напророчишь
Нам обоим, пожалуй, беду».
Но, поднявши руку сухую,
Он слегка потрогал цветы:
«Расскажи, как тебя целуют,
Расскажи, как целуешь ты».
И глаза, глядящие тускло,
Не сводил с моего кольца.
Ни один не двинулся мускул
Просветлённо-злого лица.
О, я знаю: его отрада —
Напряжённо и страстно знать,
Что ему ничего не надо,
Что мне не в чем ему отказать.
В миг, когда любовь исчезает, наше сердце ещё лелеет её воспоминание.
Некоторые мысли — те же молитвы. Есть мгновения, когда душа, независимо от положения тела, — на коленях.
Возможность получать подобна океану. Проблема в том, что большинство людей подходит к этому океану возможностей с чайной ложкой.
Мы все сломаны. И именно в местах надломов мы часто сильнее всего.
Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.
Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета, Раневская говорила:
— Потому что белый цвет полнит.
Я знаю только одну причину разрушившихся отношений, она совсем не связана со штампом в паспорте. Недосказанность. Всё начинается с неё. Слова, эмоции, подозрения, сомнения сдерживаются, остаются внутри, гниют. Так может продолжаться несколько лет, потом взрыв — и ничего, кроме пустоты.