Будешь много знать, не дадим состариться...
Будешь много знать, не дадим состариться.
Будешь много знать, не дадим состариться.
Есть поговорка: «С милым по душе
Рай будет всюду, даже в шалаше».
Но сколько этот нищий «рай» продлится,
Ни слова в ней, увы, не говорится.
Большая часть того, что реально внутри нас, — не осознаётся, а того, что осознаётся, — нереально.
Сейчас долго смотрела фото — глаза собаки удивительно человечны. Люблю их, умны они и добры, но люди делают их злыми.
Задача поэта — говорить не о происшедшем, а о том, что могло бы случиться, о возможном по вероятности или необходимости.
Оптимизм — это недостаток информации.
Хоть и не ново, я напомню снова:
Перед лицом и друга и врага
Ты — господин несказанного слова,
А сказанного слова — ты слуга.
Зима качает светофоры
пустыми крылышками вьюг,
с Преображенского собора
сдувая колокольный звук.
И торопливые фигурки
бормочут — Господи, прости,
и в занесённом переулке
стоит блестящее такси,
но в том же самом переулке
среди сугробов и морен
легко зимою в Петербурге
прожить себе без перемен,
пока рисует подоконник
на жёлтых краешках газет
непопулярный треугольник
любви, обыденности, бед,
и лишь Нева неугомонно
к заливу гонит облака,
дворцы, прохожих и колонны
и горький вымысел стиха.
Я ещё в школе усвоил, что нельзя выдумать ничего столь оригинального и маловероятного, что не было бы уже высказано кем-либо из философов.
Дипломат — это человек, который может послать Вас на х*й таким образом, что Вы с предвкушением будете ждать путешествия.
Во всём мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протёкших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы её закон,
Её начало,
И повторял её имён
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внёс дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука —
Натянутая тетива
Тугого лука.