Великий палковводец...
Великий палковводец.
Великий палковводец.
Никто из самых близких поневоле
В мои переживания не вхож;
Храню свои душевные мозоли
От любящих участливых галош.
Милостью Божьей в нашей стране мы имеем три драгоценных блага: свободу слова, свободу совести и благоразумие никогда не пользоваться ни тем, ни другим.
Я был попросту слеп.
Ты, возникая, прячась,
даровала мне зрячесть.
Так оставляют след.
Когда я увидел тебя, я влюбился. А ты улыбнулась, потому что ты знала.
Будь светильником для самого себя,
Будь опорой самому себе,
Придерживайся собственной правды,
как единственного света.
Будь той ему, кем быть я не посмела:
Его мечты боязнью не сгуби!
Будь той ему, кем быть я не сумела:
Люби без мер и до конца люби!
Августовские любовники,
августовские любовники проходят с цветами,
невидимые зовы парадных их влекут,
августовские любовники в красных рубашках с полуоткрытыми ртами
мелькают на перекрёстках, исчезают в переулках,
по площади бегут.
Августовские любовники
в вечернем воздухе чертят
красно-белые линии рубашек, своих цветов,
распахнутые окна между чёрными парадными светят,
и они всё идут, всё бегут на какой-то зов.
Вот и вечер жизни, вот и вечер идёт сквозь город,
вот он красит деревья, зажигает лампу, лакирует авто,
в узеньких переулках торопливо звонят соборы,
возвращайся назад, выходи на балкон, накинь пальто.
Видишь, августовские любовники пробегают внизу с цветами,
голубые струи реклам бесконечно стекают с крыш,
вот ты смотришь вниз, никогда не меняйся местами,
никогда ни с кем, это ты себе говоришь.
Вот цветы и цветы, и квартиры с новой любовью,
с юной плотью входящей, всходящей на новый круг,
отдавая себя с новым криком и с новой кровью,
отдавая себя, выпуская цветы из рук.
Новый вечер шумит, что никто не вернётся, над новой жизнью,
что никто не пройдёт под балконом твоим к тебе,
и не станет к тебе, и не станет, не станет ближе
чем к самим себе, чем к своим цветам, чем к самим себе.
И таперь мне, мил дружку, не до плясок на лужку.
Завтра царь за энто дело мне оттяпает башку.
А такой я ни к чему, ни на службе, ни в дому,
Потому как весь мой смысл исключительно в уму.
От оскорбления можно защититься. От сострадания — нельзя.
Никто не знает, что на самом деле на душе у человека, который всегда смеётся.
Природа дала людям один язык и два уха, чтобы мы больше слушали других, нежели говорили сами.
Нас погубят — политика без принципов, удовольствия без совести, богатство без работы, знание без характера, бизнес без морали, наука без человечности и молитва без жертвы.