Дипломат — это человек, который может послать Вас на х*й...
Дипломат — это человек, который может послать Вас на х*й таким образом, что Вы с предвкушением будете ждать путешествия.
Дипломат — это человек, который может послать Вас на х*й таким образом, что Вы с предвкушением будете ждать путешествия.
Не понимающий вашего молчания, вероятно, не поймёт и ваших слов.
Культура — это лишь тоненькая яблочная кожура над раскалённым хаосом.
Не готовы наши люди. Жить ещё не готовы. Помирать не хотят, а жить не готовы.
В конце концов, среди концов, найдёшь конец ты наконец.
Человек сам придумывает границы мира: он может быть размером с улицу, а может стать бесконечным.
Наши праотцы трепетали перед громом и молнией, перед тиграми и землетрясениями; более близкие предки — перед саблями, разбойниками, мировыми болезнями и Господом Богом; мы же трепещем перед бумажками, на которых что-то напечатано, — будь то деньги или паспорт. Неандертальца убивали дубинкой, римлянина — копьём, средневековый человек погибал от чумы, нас же можно запросто умертвить куском бумаги.
Брак — единственное опасное приключение, доступное даже трусам.
Строки вяжутся в стишок,
Море лижет сушу.
Дети какают в горшок,
А большие — в душу.
Как надрывался на заре петух!
Он видел ясно: звёзд огонь потух.
И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно.
А ты проспал. И знать не знаешь — глух.
Он в гости меня приглашал вчера.
— Прошу, по-соседски, не церемониться!
И, кстати, я думаю, познакомиться
Вам с милой моею давно пора.
Не знаю, насколько она понравится,
Да я и не слишком её хвалю.
Она не мыслитель и не красавица,
Такая, как сотни. Ничем не славится,
Но я, между прочим, её люблю!
Умчался приветливый мой сосед,
А я вдруг подумал ему вослед:
Не знаю, насколько ты счастлив будешь,
Много ль протянется это лет
И что будет дальше? Но только нет,
Любить ты, пожалуй, её не любишь...
Ведь если душа от любви хмельна,
То может ли вдруг человек счастливый
Хотя бы помыслить, что вот она
Не слишком-то, кажется, и умна,
И вроде не очень-то и красива.
Ну можно ли жарко мечтать о ней
И думать, что милая, может статься,
Ничем-то от сотен других людей
Не может в сущности отличаться?
Нет, если ты любишь, то вся она,
Бесспорно же, самая романтичная,
Самая-самая необычная,
Ну, словно из радости соткана.
И в синей дали, и в ненастной мгле
Горит она радугой горделивою,
Такая умная и красивая,
Что равных и нету ей на земле!
Войти с помощью: