Где пьёт толпа, все родники отравлены...

Когда сто человек стоят друг возле друга, каждый теряет свой рассудок и получает какой-то другой.

Фридрих Ницше

То, что меня не убивает, делает меня сильнее.

Фридрих Ницше

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с её насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё — как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.

Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем — что мне, ни в чём не знавшей меры,
Чужие и свои?!
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
— Послушайте! Ещё меня любите
За то, что я умру.

Марина Цветаева

Человек забывает свою вину, когда исповедался в ней другому, но этот последний обыкновенно не забывает её.

Фридрих Ницше

Мораль — это лучший способ водить человечество за нос.

Фридрих Ницше

Кто находится между живыми, тому есть ещё надежда.

Соломон

Такова была моя участь с самого детства. Все читали на моём лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали — и они родились. Я был скромен — меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, — другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, — меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду — мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние — не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я её отрезал и бросил, — тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей её половины.

Михаил Лермонтов

Ты жива ещё моя старушка?
Жив и я, хотя и подустал.
Зарифмую, впрочем нет, не нужно,
Я тебя и так зарифмовал.

Утро. Замурован я в диване,
Я пишу стихи на простыне,
Словно бы весенней гулкой ранью
Проскакали лошади по мне.

Знаю, для тебя любовь находка,
Но зачем так громко, долго так,
По всему Тверскому околотку
Будут говорить, что я — маньяк.

Не жалею, не зову, не плачу,
Не могу, не в силах, не хочу.
Я и сам достаточно горячий,
Но тебе давно пора к врачу.

Год пройдёт, у нас родятся дети.
Тьфу, тьфу, тьфу, похожи на меня.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, коронками звеня.

Хочется мне как-то подытожить,
Всё, что я тут пережил за ночь.
Кто любил — любить, наверное, сможет.
Кто тебя — тому уж не помочь.

Где тот, который признал бы, что ты прав? Так признай сам себя правым!

Фридрих Ницше

Чтобы быть счастливым, надо жить в своём собственном раю! Неужели вы думали, что один и тот же рай может удовлетворить всех людей без исключения?

Марк Твен

Знающий меру доволен своим положением.

Лао-Цзы

В постели, в бане, на погосте,
Мы все равны, как в коммунизме.
Различия в карьерном росте
Сравняют микроорганизмы.

Игорь Губерман

Человек — это то, что мы о нём помним. Его жизнь в конечном счёте сводится к пёстрому узору чьих-то воспоминаний. С его смертью узор выцветает, и остаются разрозненные фрагменты. Осколки или, если угодно, фотоснимки. И на них его невыносимый смех, его невыносимые улыбки. Невыносимые, потому что они одномерны. Мне ли этого не знать, — ведь я сын фотографа. И я могу зайти ещё дальше, допустив связь между фотографированием и сочинением стихов, поскольку снимки и тексты видятся мне чёрно-белыми. И поскольку сочинение и есть фиксирование. И всё же можно притвориться, что восприятие заходит дальше обратной, белой стороны снимка. А ещё, когда понимаешь, до какой степени чужая жизнь — заложница твоей памяти, хочется отпрянуть от оскаленной пасти прошедшего времени.

Иосиф Бродский

Жить — это значит: постоянно отбрасывать от себя то, что хочет умереть; жить — это значит: быть жестоким и беспощадным ко всему, что становится слабым и старым в нас, и не только в нас.

Фридрих Ницше

Без музыки жизнь была бы ошибкой.

Фридрих Ницше