Наше дело не рожать — всунул, вынул и бежать...
Наше дело не рожать — всунул, вынул и бежать.
Наше дело не рожать — всунул, вынул и бежать.
Я верю: под одной звездою
Мы с вами были рождены;
Мы шли дорогою одною,
Нас обманули те же сны.
Но что ж!— от цели благородной
Оторван бурею страстей,
Я позабыл в борьбе бесплодной
Преданья юности моей.
Предвидя вечную разлуку,
Боюсь я сердцу волю дать;
Боюсь предательскому звуку
Мечту напрасную вверять...
Так две волны несутся дружно
Случайной, вольною четой
В пустыне моря голубой:
Их гонит вместе ветер южный;
Но их разрознит где-нибудь
Утёса каменная грудь...
И, полны холодом привычным,
Они несут брегам различным,
Без сожаленья и любви,
Свой ропот сладостный и томный,
Свой бурный шум, свой блеск заёмный
И ласки вечные свои.
Как говорил Генеральный прокурор СССР: «Главное, в ходе следственных действий не выйти на самих себя…»
Если бессмыслицы, какие нам приходится выслушивать в разговоре, начинают сердить нас, надо вообразить, что это разыгрывается комическая сцена между двумя дураками; это испытаннейшее средство.
Одним взглядом можно убить любовь, одним же взглядом можно воскресить её.
Одно из величайших заблуждений при суждениях о человеке в том, что мы называем, определяем человека умным, глупым, добрым, злым, сильным, слабым, а человек есть всё: все возможности, есть текучее вещество.
У меня нет вкусов. То, что мне нравится в литературе, музыке и кино, нравится мне не потому, что подчиняется каким-то принципам или правилам, которые можно было бы сформулировать в качестве моих предпочтений. Это происходит непредсказуемо и по непонятной мне самому причине.
Восьмое марта выдумали импотенты. Как можно вспоминать о женщине один раз в году?
Великое искусство быть приятным в разговоре — вести его так, чтобы другие были довольны собой.
Во всякой привязанности есть две стороны: одна любит, другая позволяет любить себя, одна целует, другая подставляет щёку.
Бедна любовь, если её можно измерить.
Не спешите предлагать женщине руку и сердце. А вдруг возьмёт?! А потом будет вас же пилить: «Какой ты безрукий!», «Какой ты бессердечный!»
Глупо строить планы на всю жизнь, не будучи господином даже завтрашнего дня.
Давать каждому своё — это значило бы: желать справедливости и достигать хаоса.
У меня такое чувство, будто ты за эти три месяца стала, по крайней мере, на пять лет старше — так ты изменилась. Ты стала на пять лет красивее. И на десять лет опаснее.