Не учи отца и баста!
Не учи отца и баста!
Не учи отца и баста!
У тебя совсем нет времени, и в то же время ты окружён вечностью.
Любовь терпелива, всё остальное нетерпеливо. Страсть нетерпелива; любовь терпелива. Как только вы понимаете, что терпение значит любовь, вы понимаете всё.
От работы кони дохнут.
Случайный, сонный взгляд на циферблат
напомнит нечто, тикавшее в лад
невесть чему, сбивавшее тебя
с привычных мыслей, с хитрости, с печали,
куда-то торопясь и торопя,
настолько, что порой ночами
хотелось вдруг его остановить
и тут же — переполненное кровью,
спешившее, по-твоему, любить,
сравнить — его любовь с твоей любовью.
Каждый человек имеет право сказать. И каждый человек имеет право слушать или не слушать.
Каждый отдельный день в году подарен одному только человеку, самому счастливому; все остальные люди пользуются его днём, наслаждаясь солнцем или сердясь на дождь, но никогда не зная, кому день принадлежит по праву, и это их незнание приятно и смешно счастливцу. Человек не может провидеть, какой именно день достанется ему, какую мелочь будет вспоминать он вечно, — световую ли рябь на стене вдоль воды или кружащийся кленовый лист, да и часто бывает так, что узнает он день свой только среди дней прошедших, только тогда, когда давно уже сорван, и скомкан, и брошен под стол календарный листок с забытой цифрой.
То, что время или совсем не существует, или едва существует, будучи чем-то неясным, можно предполагать на основании следующего. Одна часть его была и уже не существует, другая — в будущем, и её ещё нет; из этих частей слагается и бесконечное время, и каждый раз выделяемый промежуток времени. А то, что слагается из несуществующего, не может, как кажется, быть причастным существованию. Во времени имеется нечто неделимое, что мы называем «теперь». Во времени ничего нельзя ухватить, помимо «теперь». «Теперь» есть непрерывная связь времени, оно связывает прошедшее время с будущим и вообще является границей времени, будучи началом одного и концом другого. Так как «теперь» есть конец прошедшего и начало будущего, то время всегда начинается и кончается. И оно никогда не прекратится, потому что всегда начинается.
Даже когда народ пятится, он пятится за идеалом — и верит в некое «вперёд».
Ни себе ни людям.