Тебя сейчас послать или по факсу?..
Тебя сейчас послать или по факсу?
Тебя сейчас послать или по факсу?
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою!»
Извини же
за возвышенный слог:
не кончается время тревог,
но кончаются зимы.
К ней всюду относились с уваженьем:
И труженик и добрая жена.
А жизнь вдруг обошлась без сожаленья:
Был рядом муж — и вот она одна...
Бежали будни ровной чередою.
И те ж друзья и уваженье то ж,
Но что-то вдруг возникло и такое,
Чего порой не сразу разберёшь:
Приятели, сердцами молодые,
К ней заходя по дружбе иногда,
Уже шутили так, как в дни былые
При муже не решались никогда.
И, говоря, что жизнь почти ничто,
Коль будет сердце лаской не согрето,
Порою намекали ей на то,
Порою намекали ей на это...
А то при встрече предрекут ей скуку
И даже раздражатся сгоряча,
Коль чью-то слишком ласковую руку
Она стряхнёт с колена иль с плеча.
Не верили: ломается, играет,
Скажи, какую сберегает честь!
Одно из двух: иль цену набивает,
Или давно уж кто-нибудь да есть.
И было непонятно никому,
Что и одна, она верна ему!
Добросовестных и умных
Уважай и посещай —
И подальше без оглядки
От невежды убегай.
Если яд мудрец предложит —
Не смущайся, смело пей!
Даст глупец противоядье —
Вылей на землю скорей!
Весь жар отдавая бегу,
В залитый солнцем мир
Прыжками мчался по снегу
Громадный бенгальский тигр.
Сзади — пальба, погоня,
Шум станционных путей,
Сбитая дверь вагона,
Паника сторожей...
Клыки обнажились грозно,
Сужен колючий взгляд.
Поздно, слышите, поздно!
Не будет пути назад!
Жгла память его, как угли,
И часто ночами, в плену,
Он видел родные джунгли,
Аистов и луну.
Стада антилоп осторожных,
Важных слонов у реки, —
И было дышать невозможно
От горечи и тоски!
Так месяцы шли и годы.
Но вышла оплошность — и вот,
Едва почуяв свободу,
Он тело метнул вперёд!
Промчал полосатой птицей
Сквозь крики, пальбу и страх.
И вот только снег дымится
Да ветер свистит в ушах!
В сердце восторг, не злоба!
Сосны, кусты, завал...
Проваливаясь в сугробы,
Он всё бежал, бежал...
Бежал, хоть уже по жилам
Холодный катил озноб,
Всё крепче лапы сводило,
И всё тяжелее было
Брать каждый новый сугроб.
Чувствовал: коченеет.
А может, назад, где ждут?
Там встретят его, согреют,
Согреют и вновь запрут...
Всё дальше следы уходят
В морозную тишину.
Видно, смерть на свободе
Лучше, чем жизнь в плену?!
Следы через все преграды
Упрямо идут вперёд.
Не ждите его. Не надо.
Обратно он не придёт.
Я ищу. Я делаю из себя человека.
— Что меня всегда поражало, — сказал он, — так это звёздное небо под ногами и Иммануил Кант внутри нас. — Я, Василий Иванович, совершенно не понимаю, как это человеку, который путает Канта с Шопенгауэром, доверили командовать дивизией.
Кому ум служит, тот ни о чём не тужит.
Видеть и чувствовать — это быть; размышлять — это жить.
Муж и жена — одна сатана.
На красоту приятно нам взглянуть,
Но всё ж не красота важна, а суть.
Что красота? Она, увы, мгновенна.
Лишь наша сущность вечна и нетленна.
Недовольство составляет одно из коренных свойств всякого настоящего таланта.
Казалось бы, не капало не дуло,
Казалось бы, чего там на ночь глядя,
Но всё-таки упали мы со стула,
Но всё-таки мы грохнулись с кровати.
Если ты не можешь изменить мир, измени отношение к этому миру.