Семейство. Публичный ужин. Витиевато родство...

Я понял, что у жизни нет глобального смысла. Всё очень просто — любить жизнь и делиться этой любовью с окружающим миром. Вот тревожно, когда родители вкладывают смысл в жизни в своих детей. Это особо распространено в восточной культуре и ничем другим, как человеческим эгоизмом не является. Отсюда огромное количество разбитых судеб. Согласно статистике, причина суицидов среди молодёжи чаще всего связана с непониманием в семье. А что такое непонимание? Это когда отец хотел видеть сына крепким военным, а он стал сентиментальным художником. «Ты мне такой не нужен!»

Эльчин Сафарли

Не бейте детей, никогда не бейте!
Поймите, вы бьёте в них сами себя,
Неважно, любя их иль не любя,
Но делать такого вовек не смейте!

Вы только взгляните: пред вами — дети,
Какое ж, простите, геройство тут?!
Но сколько ж таких, кто жестоко бьют,
Вложив чуть не душу в тот чёрный труд,
Заведомо зная, что не ответят!

Кричи на них, бей! А чего стесняться?!
Ведь мы ж многократно сильней детей!
Но если по совести разобраться,
То порка — бессилье больших людей!

И сколько ж порой на детей срывается
Всех взрослых конфликтов, обид и гроз.
Ну как же рука только поднимается
На ужас в глазах и потоки слёз?!

И можно ль распущенно озлобляться,
Калеча и душу, и детский взгляд,
Чтоб после же искренно удивляться
Вдруг вспышкам жестокости у ребят.

Мир жив добротою и уваженьем,
А плётка рождает лишь страх и ложь.
И то, что не можешь взять убежденьем —
Хоть тресни — побоями не возьмёшь!

В ребячьей душе всё хрустально-тонко,
Разрушим — вовеки не соберём.
И день, когда мы избили ребёнка,
Пусть станет позорнейшим нашим днём!

Когда-то подавлены вашей силою,
Не знаю, как жить они после будут,
Но только запомните, люди милые,
Они той жестокости не забудут.

Семья — это крохотная страна.
И радости наши произрастают,
Когда в подготовленный грунт бросают
Лишь самые добрые семена!

Эдуард Асадов

Скрытое в отце проявляется в сыне, и часто в сыне я нахожу ответы на загадки отца.

Фридрих Ницше

Так уж устроено у людей,
Хотите вы этого, не хотите ли,
Но только родители любят детей
Чуть больше, чем дети своих родителей.

Родителям это всегда, признаться,
Обидно и странно. И всё же, и всё же,
Не надо тут видимо удивляться
И обижаться не надо тоже.

Любовь ведь не лавр под кудрявой кущей.
И чувствует в жизни острее тот,
Кто жертвует, действует, отдаёт,
Короче: дающий, а не берущий.

Любя безгранично своих детей,
Родители любят не только их,
Но плюс ещё то, что в них было вложено:
Нежность, заботы, труды свои,
С невзгодами выигранные бои,
Всего и назвать даже невозможно!

А дети, приняв отеческий труд
И становясь усатыми «детками»,
Уже как должное всё берут
И покровительственно зовут
Родителей «стариками» и «предками».

Когда же их ласково пожурят,
Напомнив про трудовое содружество,
Дети родителям говорят:
— Не надо товарищи, грустных тирад!
Жалоб поменьше, побольше мужества!

Так уж устроено у людей,
Хотите вы этого, не хотите ли,
Но только родители любят детей
Чуть больше, чем дети своих родителей.

И всё же не стоит детей корить.
Ведь им же не век щебетать на ветках.
Когда-то и им малышей растить,
Всё перечувствовать, пережить
И побывать в «стариках» и «предках»!

Эдуард Асадов

Есть гипотеза, что когда-то,
В пору мамонтов, змей и сов,
Прилетали к нам космонавты
Из далёких чужих миров.

Прилетели в огне и пыли,
На сверкающем корабле.
Прилетели и «насадили»
Человечество на земле.

И коль верить гипотезе этой,
Мы являемся их детьми,
Так сказать, с неизвестной планеты
Пересаженными людьми.

Погуляли, посовещались,
Поснимали морскую гладь
И спокойно назад умчались,
А на тех, что одни остались,
Было вроде им наплевать.

Ой вы, грозные небожители,
Что удумали, шут возьми!
Ну и скверные ж вы родители,
Если так обошлись с детьми!

Улетая к своей планете,
Вы сказали им: — Вот Земля.
Обживайтесь, плодитесь, дети,
Начинайте творить с нуля!

Добывайте себе пропитание,
Камень в руки — и стройте дом! —
Может быть, «трудовым воспитанием»
Назывался такой приём?

— Ешьте, дети, зверей и птичек! —
«Дети» ели, урча, как псы.
Ведь паршивой коробки спичек
Не оставили им отцы!

Улетели и позабыли,
Чем и как нам придётся жить.
И уж если едой не снабдили,
То хотя бы сообразили
Ну хоть грамоте обучить!

Мы ж культуры совсем не знали,
Шкура — это ведь не пальто!
И на скалах изображали
Иногда ведь чёрт знает что...

И пока ума набирались, —
Э, да что уж греха скрывать, —
Так при женщинах выражались,
Что неловко и вспоминать!

Вы там жили в цивилизации,
С кибернетикой, в красоте.
Мы же тут через все формации
Шли и мыкались в темноте.

Как мы жили, судите сами,
В эту злую эпоху «детства»:
Были варварами, рабами,
Даже баловались людоедством!

Жизнь не райским шумела садом,
Всюду жуткий антагонизм:
Чуть покончишь с матриархатом, —
Бац! — на шее феодализм!

И начни вы тогда с душою
Нас воспитывать и растить,
Разве мы бы разрушили Трою?
Разве начали бы курить?

Не слыхали бы про запои,
Строя мир идеально гибкий.
И не ведали б, что такое
Исторические ошибки!

И пока мы постигли главное
И увидели нужный путь,
Мы, родители наши славные,
Что изведали — просто жуть!

Если вашими совершенствами
Не сверкает ещё земля,
Всё же честными мерьте средствами
Вы же бросили нас «младенцами»
Мы же начали всё с нуля!

Мчат века в голубом полёте
И уходят назад, как реки.
Как-то вы там сейчас живёте,
Совершенные человеки?!

Впрочем, может, и вы не святы,
Хоть, возможно, умней стократ.
Вот же бросили нас когда-то,
Значит, тоже отцы не клад!

И, отнюдь не трудясь физически,
После умственного труда
Вы, быть может, сто грамм «Космической»
Пропускаете иногда?

И, летя по вселенной грозной
В космоплане, в ночной тиши,
Вы порой в преферансик «звёздный»
Перекинетесь для души?

Нет, конечно же, не на деньги!
Вы забыли о них давно.
А на мысли и на идеи,
Как у умных и быть должно!

А случалось вдали от дома
(Ну, чего там греха таить)
С Аэлитою незнакомой
Нечто взять да и разрешить?

И опять-таки не физически,
Без ужасных земных страстей.
А лишь мысленно-платонически,
Но с чужою, а не своей?!

Впрочем, вы, посмотрев печально,
Может, скажете: вот народ!
Мы не ведаем страсти тайной,
Мы давно уже идеальны.
Пьём же мы не коньяк банальный,
А разбавленный водород.

Ладно, предки! Но мы здесь тоже
Мыслим, трудимся и творим.
Вот взлетели же в космос всё же,
Долетим и до вас, быть может.
Вот увидимся-поговорим!

Эдуард Асадов

Детей своих рабски порой любя,
Мы их превращаем в своих мучителей.
Когда же родители любят себя,
То дети молятся на родителей.

Эдуард Асадов

Когда отец посвящает себя своему сыну, оба смеются, когда сын посвящает себя своему отцу, оба плачут.

Уильям Шекспир

Яблоко от яблони недалеко падает.

Пословица

Ну что ты не спишь и всё ждёшь упрямо?
Не надо. Тревоги свои забудь.
Мне ведь уже не шестнадцать, мама!
Мне больше! И в этом, пожалуй, суть.

Я знаю, уж так повелось на свете,
И даже предчувствую твой ответ,
Что дети всегда для матери дети,
Пускай им хоть двадцать, хоть тридцать лет

И всё же с годами былые средства
Как-то меняться уже должны.
И прежний надзор и контроль, как в детстве,
Уже обидны и не нужны.

Ведь есть же, ну, личное очень что-то!
Когда ж заставляют: скажи да скажи! —
То этим нередко помимо охоты
Тебя вынуждают прибегнуть к лжи.

Родная моя, не смотри устало!
Любовь наша крепче ещё теперь.
Ну разве ты плохо меня воспитала?
Верь мне, пожалуйста, очень верь!

И в страхе пусть сердце твоё не бьётся,
Ведь я по-глупому не влюблюсь,
Не выйду навстречу кому придётся,
С дурной компанией не свяжусь.

И не полезу куда-то в яму,
Коль повстречаю в пути беду,
Я тотчас приду за советом, мама,
Сразу почувствую и приду.

Когда-то же надо ведь быть смелее,
А если порой поступлю не так,
Ну что ж, значит буду потом умнее,
И лучше синяк, чем стеклянный колпак.

Дай твои руки расцеловать,
Самые добрые в целом свете.
Не надо, мама, меня ревновать,
Дети, они же не вечно дети!

И ты не сиди у окна упрямо,
Готовя в душе за вопросом вопрос.
Мне ведь уже не шестнадцать, мама.
Пойми. И взгляни на меня всерьёз.

Прошу тебя: выбрось из сердца грусть,
И пусть тревога тебя не точит.
Не бойся, родная. Я скоро вернусь!
Спи, мама. Спи крепко. Спокойной ночи!

Эдуард Асадов

Дети сначала любят, потом судят, а потом жалеют родителей.

Марина Цветаева