Я что-то перестал тянуться к людям...
Я что-то перестал тянуться к людям...
Я что-то перестал тянуться к людям...
Прости, что я жила скорбя
И солнцу радовалась мало.
Прости, прости, что за тебя
Я слишком многих принимала.
По совести скажи: кого ты любишь?
Ты знаешь, любят многие тебя.
Но так беспечно молодость ты губишь,
Что ясно всем — живёшь ты, не любя.
Материнство достойно уважения. Отец — всегда только случайность.
Как много разных душ под колесом фатальным
Сгорает в пепел, в прах. А где, скажите, дым?
И неясно, где мешок, а где шило,
И неясно, где обида, а где месть.
И мне не нравится то, что здесь было,
И мне не нравится то, что здесь есть.
Если бы только я мог перестать думать, мне стало бы легче. Мысли — вот от чего особенно муторно. Они ещё хуже, чем плоть. Тянутся, тянутся без конца, оставляя какой-то странный привкус.
А что касаемо цитирования… это очень здорово — взять и привнести что-то неожиданное и новое, в то, что уже… Это как взять и достать с чердака старую игрушку, сдуть с нее пыль, подмигнуть, оживить — и да будет Праздник!
Если какая-то точка зрения широко распространена, это вовсе не значит, что она не абсурдна.
Красота и мудрость — в простоте.
Каждый наш поступок продолжает создавать нас самих.
Чтение — вот лучшее учение.
Хорошая проза подобна айсбергу, семь восьмых которого скрыто под водой.
Зимой солнце сквозь слёзы смеётся.
Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою.
А Вас я попрошу упасть ничком...