Мы все грешили оптимизмом...
Мы все грешили оптимизмом...
Мы все грешили оптимизмом...
Эх, Петька, Петька, знавал я одного китайского коммуниста по имени Цзе Чжуан. Ему часто снился один сон — что он красная бабочка, летающая среди травы. И когда он просыпался, он часто не мог взять в толк, то ли это бабочке приснилось, что она занимается революционной работой, то ли это подпольщик видел сон, в котором он порхал среди цветов. Так вот, когда этого Цзе Чжуана арестовали в Монголии за саботаж, он на допросе так и сказал, что он на самом деле бабочка, которой всё это снится. Поскольку допрашивал его сам барон Юнгерн, а он человек с большим пониманием, следующий вопрос был о том, почему эта бабочка за коммунистов. А он сказал, что она вовсе не за коммунистов. Тогда его спросили, почему в таком случае бабочка занимается подрывной деятельностью. А он ответил, что всё, чем занимаются люди, настолько безобразно, что нет никакой разницы, на чьей ты стороне.
У всех у нас есть страхи. Но у тех, кто смотрит им в лицо, есть ещё и мужество.
Я не хочу, чтобы своей тоской
Ты предала себя молве людской.
Мир делится на два класса, тех, кто верит в невероятное, и тех, кто делает невозможное.
До того, как мы чашу судьбы изопьём,
Лучше, милая, чашу иную нальём:
Может статься, что сделать глоток пред концом
Не позволит нам небо в безумстве своём...
Жизнь дала мне два важных урока. Первый я уже не помню, а второй — всё нужно записывать.
Тому, кто не постиг науки добра, всякая иная наука приносит лишь вред
Когда мне плохо — думаю о Вас,
Когда блаженно — это тоже Вы,
Как музыка слетающей листвы,
Как поезд из тумана — в верный час.
Пусть длится этот сон всю жизнь,
Но есть одна примета сна — пройдёт,
Вы навсегда извечный оборот
На Вас, и страсти не избыть.
Я перестала Ваших писем ждать,
Но каждый день и каждый жизни миг
Вы — цель моя, трепещущий родник.
Так было, есть и вечно будет так.
Дверь языка закрой, не сожалея,
Открой окно любви — оно вернее.
Сон — это скрытая маленькая дверь, ведущая в самые потаённые и сокровенные уголки души и открывающаяся в космическую ночь.
— Скажите, есть у вас сегодня нежность?
— Да, с добавленьем самых тёплых слов.
Мне стало страшно жизнь отжить —
И с дерева, как лист, отпрянуть,
И ничего не полюбить,
И безымянным камнем кануть;
И в пустоте, как на кресте,
Живую душу распиная,
Как Моисей на высоте,
Исчезнуть в облаке Синая.
И я слежу — со всем живым
Меня связующие нити,
И бытия узорный дым
На мраморной сличаю плите;
И содроганья тёплых птиц
Улавливаю через сети,
И с истлевающих страниц
Притягиваю прах столетий.
Старики всему верят, люди зрелого возраста во всём сомневаются, молодые всё знают.
В сей мир едва ли снова попадём,
Своих друзей вторично не найдём.
Лови же миг! Ведь он не повторится,
Как ты и сам не повторишься в нём.
Когда погаснут дни мечтанья
И позовёт нас шумный свет,
Кто вспомнит братские свиданья
И дружество минувших лет?
Позволь в листах воспоминанья
Оставить им минутный след.