Шаги и шорох утренних газет,
и шум дождя, и вспышки сигарет,
и утреннего света пелена,
пустые тени пасмурного дня,
и ложь, и правда, что-нибудь возьми,
что движет невесёлыми людьми.
Так чувствуешь всё чаще в сентябре,
что все мы приближаемся к поре
безмерной одинокости души,
когда дела всё так же хороши,
когда всё так же искренни слова
и помыслы, но прежние права,
которые ты выдумал в любви
к своим друзьям, — зови их, не зови,
звони им — начинают увядать,
и больше не отрадно увидать
в иной зиме такой знакомый след,
в знакомцах новых тот же вечный свет.
Ты облетаешь, дерево любви.
Моей не задевая головы,
слетают листья к замершей земле,
к моим ногам, расставленным во мгле.
Ты всё шумишь и шум твой не ослаб,
но вижу я в твоих ветвях октябрь,
всё кажется — кого-то ты зовёшь,
но с новою весной не оживёшь.
Да, многое дала тебе любовь,
теперь вовеки не получишь вновь
такой же свет, хоть до смерти ищи
другую жизнь, как новый хлеб души.
Иосиф Бродский
Меня, например, очень раздражают люди, которые постоянно плачутся о своей жизни, имея все. У одной моей коллеги есть любящий муж, ребенок, хорошо оплачиваемая работа, свое жилье, автомобиль, все родственники живы-здоровы. А она постоянно ноет, что ей плохо. А у меня нет мужа, нет детей и неизвестно, будут ли когда-то, у меня нет своей машины и квартиры, я получаю значительно меньше, я знаю, что такое терять, когда вчера тебя любили, а сегодня бросили.
Поэтому я радуюсь каждому мгновению, проведенному с любимыми людьми. Я рада тому, что могу работать физически, что могу ходить и дышать, что раз в год могу встретиться со своим любимым человеком, пусть и провести с ним неделю.