На свете нет ничего совершенно ошибочного...

И стали три пальмы на бога роптать:
«На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Неправ твой, о небо, святой приговор!»

И только замолкли — в дали голубой
Столбом уж крутился песок золотой.

Вот к пальмам подходит, шумя, караван:
В тени их весёлый раскинулся стан.
Кувшины звуча налилися водою,
И, гордо кивая махровой главою,
Приветствуют пальмы нежданных гостей
И щедро поит их студёный ручей.

Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли их до утра огнём.

Михаил Лермонтов

Народ, который не помнит своего прошлого, обречён вновь его пережить.

Джордж Сантаяна

Во что одеться, чтоб раздеться...

Владимир Вишневский

Кто очень любит себя, того не любят другие, потому что из деликатности не хотят быть его соперником.

Василий Ключевский

Ни одно животное так не насильственно, как человек. Животные убивают, только когда они голодны, никогда не по-другому. Человек — единственное животное, которое наслаждается тем, чтобы убивать без всякой причины, словно само по себе убийство — радостная деятельность.
Лев не станет убивать, если он не голоден. Только человек убивает совершенно без причины — ради глупых идей. Убийство можно понять — если кто-то голоден, это можно понять. Но нельзя понять Хиросиму и Нагасаки — уничтожение сотни тысяч людей за три минуты, и только ради сущей радости уничтожения.

Ошо

Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идёт на бой!

Иоганн Вольфганг Гёте

Весь жар отдавая бегу,
В залитый солнцем мир
Прыжками мчался по снегу
Громадный бенгальский тигр.

Сзади — пальба, погоня,
Шум станционных путей,
Сбитая дверь вагона,
Паника сторожей...

Клыки обнажились грозно,
Сужен колючий взгляд.
Поздно, слышите, поздно!
Не будет пути назад!

Жгла память его, как угли,
И часто ночами, в плену,
Он видел родные джунгли,
Аистов и луну.

Стада антилоп осторожных,
Важных слонов у реки, —
И было дышать невозможно
От горечи и тоски!

Так месяцы шли и годы.
Но вышла оплошность — и вот,
Едва почуяв свободу,
Он тело метнул вперёд!

Промчал полосатой птицей
Сквозь крики, пальбу и страх.
И вот только снег дымится
Да ветер свистит в ушах!

В сердце восторг, не злоба!
Сосны, кусты, завал...
Проваливаясь в сугробы,
Он всё бежал, бежал...

Бежал, хоть уже по жилам
Холодный катил озноб,
Всё крепче лапы сводило,
И всё тяжелее было
Брать каждый новый сугроб.

Чувствовал: коченеет.
А может, назад, где ждут?
Там встретят его, согреют,
Согреют и вновь запрут...

Всё дальше следы уходят
В морозную тишину.
Видно, смерть на свободе
Лучше, чем жизнь в плену?!

Следы через все преграды
Упрямо идут вперёд.
Не ждите его. Не надо.
Обратно он не придёт.

Эдуард Асадов

Всё всегда заканчивается хорошо. Если всё закончилось плохо, значит это ещё не конец.

Пауло Коэльо

Для того, чтобы было легко жить с человеком, думай о том, что тебя соединяет, а не о том, что тебя разъединяет с ним.

Лев Толстой