За радости любовных ощущений однажды острой болью заплатив...

Напрасны страх, тоска и ропот,
Когда судьба влечёт во тьму;
В беде всегда есть новый опыт,
Полезный духу и уму.

Игорь Губерман

Хотя болит изношенное тело,
Мне всё-таки неслыханно везёт:
Моя душа настолько очерствела,
Что совесть её больше не грызёт.

Игорь Губерман

Когда повсюду страх витает
И нрав у времени жесток,
Со слабых душ легко слетает
Культуры фиговый листок.

Игорь Губерман

— Пора! для этого огня —
Стара!
— Любовь — старей меня!

— Пятидесяти январей
Гора!
— Любовь — ещё старей:
Стара, как хвощ, стара, как змей,
Старей ливонских янтарей,
Всех привиденских кораблей
Старей! — камней, старей — морей...
Но боль, которая в груди,
Старей любви, старей любви.

Марина Цветаева

Современный человек — это тот, кто умирает не от смерти, а от страха смерти и не от самой боли, а от страха боли, где он падает в обморок иногда просто при виде крови.

Фридрих Ницше

С авоськой, грехами нагруженной,
Таясь, будто птица в кустах,
Душа, чтоб не быть обнаруженной,
Болит в очень разных местах.

Игорь Губерман

Любовь — спектакль, где антракты немаловажнее, чем акты.

Игорь Губерман

На собственном горбу и на чужом
Я вынянчил понятие простое:
Бессмысленно идти на танк с ножом,
Но если очень хочется, то стоит.

Игорь Губерман

Любым любовным совмещениям
Даны и дух, и содержание,
И к сексуальным извращениям
Я отношу лишь воздержание.

Игорь Губерман

Она вошла, совсем седая,
Устало села у огня,
И вдруг сказала: «Я не знаю,
За что ты мучаешь меня.

Ведь я же молода, красива,
И жить хочу, хочу любить.
А ты меня смиряешь силой
И избиваешь до крови.

Велишь молчать? И я молчу,
Велишь мне жить, любовь гоня?
Я больше не могу, устала.
За что ты мучаешь меня?

Ведь ты же любишь, любишь, любишь,
Любовью сердце занозя,
Нельзя судить, любовь не судят.
Нельзя? Оставь свои «нельзя».

Отбрось своих запретов кучу,
Сейчас, хоть в шутку согреши:
Себя бессонницей не мучай,
Сходи с ума, стихи пиши.

Или в любви признайся, что ли,
А если чувство не в чести,
Ты отпусти меня на волю,
Не убивай, а отпусти».

И женщина, почти рыдая,
Седые пряди уроня,
Твердила: «Я не знаю,
За что ты мучаешь меня».

Он онемел. В привычный сумрак
Вдруг эта буря ворвалась.
Врасплох, и некогда подумать:
«Простите, я не знаю Вас.

Не я надел на Вас оковы»
И вдруг спросил, едва дыша:
«Как Вас зовут? Скажите, кто Вы?»
Она в ответ: «Твоя Душа».

Эдуард Асадов