Учусь терпеть, учусь терять и при любой житейской стуже...
Учусь терпеть, учусь терять
И при любой житейской стуже
Учусь, присвистнув, повторять:
Плевать, не сделалось бы хуже.
Учусь терпеть, учусь терять
И при любой житейской стуже
Учусь, присвистнув, повторять:
Плевать, не сделалось бы хуже.
Не место красит человека, а человек место.
Нравственность — это всего лишь поза, которую мы принимаем перед теми, кого не любим.
Когда на ветер не бросаешь слов,
То в них нередко и судьбы решенье:
Как славно, если скажешь: «Увлеченье»,
А вслед за тем: «Да это же любовь!»
А коль словам не придавать значенья,
То как же горько вдруг нахмуришь бровь,
Когда воскликнешь радостно: «Любовь!»
А на поверку выйдет: «Увлеченье»...
Заходит в магазин на Таганке мужчина и спрашивает:
— Мне бы перчатки…
— Вам какие? Кожаные, замшевые, шерстяные?
— Мне кожаные.
— А вам светлые или тёмные?
— Чёрные.
— Под пальто или под плащ?
— Под плащ.
— Хорошо… Принесите, пожалуйста, нам Ваш плащ, и мы подберём перчатки нужного цвета и фасона.
Рядом стоит Раневская и всё это слушает. Потом наклоняется к мужчине и театральным шепотом, так что слышит весь торговый зал, говорит:
— Не верьте, молодой человек! Я им уже и унитаз приволокла, и жопу показывала, а туалетной бумаги всё равно нет!
Ибо нет одиночества больше, чем память о чуде.
Не говорите, что мужчина бабник! Если бы он был однолюб, то до вас бы очередь не дошла.
Мы на многое не отваживаемся не потому что оно трудно; оно трудно именно потому, что мы на него не отваживаемся.
Не любит тот, кто про любовь всем трубит.
Чернеет дорога приморского сада,
Желты и свежи фонари.
Я очень спокойная. Только не надо
Со мною о нём говорить.
Ты милый и верный, мы будем друзьями...
Гулять, целоваться, стареть...
И лёгкие месяцы будут над нами,
Как снежные звёзды, лететь.
Духи — это невидимый, но зато незабываемый, непревзойдённый модный аксессуар. Он оповещает о появлении женщины и продолжает напоминать о ней, когда она ушла...