Ангелы, они же ангелицы, голуби почтовые у Бога...
Ангелы, они же ангелицы,
Голуби почтовые у Бога,
Запросто умеют превратиться
В нищего у нашего порога.
Ангелы, они же ангелицы,
Голуби почтовые у Бога,
Запросто умеют превратиться
В нищего у нашего порога.
Подобно тому как все искусства тяготеют к музыке, все науки стремятся к математике.
Лучшие женщины смотрят вам прямо в глаза, что бы вы с ними ни делали.
Три лягушки сидели на кувшинке, одна решила прыгнуть. Сколько лягушек осталось сидеть на кувшинке?
Правильный ответ: три. Решить и прыгнуть — разные вещи.
С земли ещё не сошёл снег, а в душу уже просится весна. Если вы когда-нибудь выздоравливали от тяжёлой болезни, то вам известно блаженное состояние, когда замираешь от смутных предчувствий и улыбаешься без всякой причины. По-видимому, такое же состояние переживает теперь и природа.
Люди подобны часовым механизмам, которые заводятся и идут, не зная зачем.
Америка идёт по земле с корзиной вора и ножом убийцы.
Ничего нельзя знать наперёд. Смертельно больной человек может пережить здорового. Жизнь очень странная штука.
Моё отечество обширнее, чем Германия, и я призван служить человечеству не кулаком, а головою.
Я знаю, что я Вам необходима, иначе не были бы мне необходимы — Вы.
Дети нравственнее, гораздо проницательнее взрослых, и они, часто не выказывая и даже не сознавая этого, видят не только недостатки родителей, но и худший из всех недостатков — лицемерие родителей, и теряют к ним уважение...
С умом и образование, и воспитание приносят пользу, а без ума — вред.
Если душа существует, неверно было бы думать, что она даётся нам уже сотворённой. Она творится на земле, в течение всей жизни. Сама жизнь — не что иное, как эти долгие и мучительные роды. Когда сотворение души, которым человек обязан себе и страданию, завершается, приходит смерть.
В избушке позднею порою
Славянка юная сидит.
Вдали багровой полосою
На небе зарево горит...
И, люльку детскую качая,
Поёт славянка молодая…
«Не плачь, не плачь! иль сердцем чуешь,
Дитя, ты близкую беду!..
О, полно, рано ты тоскуешь:
Я от тебя не отойду.
Скорее мужа я утрачу.
Дитя, не плачь! и я заплачу!
Отец твой стал за честь и бога
В ряду бойцов против татар,
Кровавый след ему дорога,
Его булат блестит, как жар.
Взгляни, там зарево краснеет:
То битва семя смерти сеет.
Как рада я, что ты не в силах
Понять опасности своей,
Не плачут дети на могилах;
Им чужд и стыд и страх цепей;
Их жребий зависти достоин...»
Вдруг шум — и в двери входит воин.
Брада в крови, избиты латы.
«Свершилось!- восклицает он, —
Свершилось! торжествуй, проклятый...
Наш милый край порабощён,
Татар мечи не удержали —
Орда взяла, и наши пали».
И он упал — и умирает
Кровавой смертию бойца.
Жена ребёнка поднимает
Над бледной головой отца:
«Смотри, как умирают люди,
И мстить учись у женской груди!..»
Чрезмерная поспешность в расплате за оказанную услугу есть своего рода неблагодарность.
Судьба тасует карты, а мы ими играем.