Случайно ли во множестве столетий при зареве бесчисленных костров...
Случайно ли во множестве столетий
При зареве бесчисленных костров
Еврей — участник всех на белом свете
Чужих национальных катастроф?
Случайно ли во множестве столетий
При зареве бесчисленных костров
Еврей — участник всех на белом свете
Чужих национальных катастроф?
У женщины сердце умнее её ума: потому-то она чувствует умно и размышляет глупо.
Мне мудрость не была чужда земная,
Ища разгадки тайн, не ведал сна я.
За семьдесят перевалило мне,
Что ж я узнал? Что ничего не знаю.
Вы насмеялись на большую сумму...
Каждый народ живёт до тех пор, пока не истощилось в нём благородство. Благородство это — не громкое, не в речах, не в битвах. А молчаливое, про себя, ни в чём не выраженное, косноязычное. Потому-то, добрый мой читатель, вот что тебе надо сохранять. При этом благородстве ты не только себя сохраняешь, а сохраняешь всё своё отечество. Как, почему: я не знаю. Но чувствую, что Бог покидает ту страну, народ, в котором уже ни одного благородного человека более не осталось. Тогда «приходят враги и истребляют его». Но этих врагов «допустил Бог».
Истинная красота заключается всё-таки в чистоте сердца.
Мы живём, потому что Надежда обращается к Памяти, и обе нам лгут.
Поставим памятник
в конце длинной городской улицы
или в центре широкой городской площади,
памятник,
который впишется в любой ансамбль,
потому что он будет
немного конструктивен и очень реалистичен.
Поставим памятник,
который никому не помешает.
У подножия пьедестала
мы разобьём клумбу,
а если позволят отцы города, —
небольшой сквер,
и наши дети
будут жмуриться на толстое
оранжевое солнце,
принимая фигуру на пьедестале
за признанного мыслителя,
композитора
или генерала.
У подножия пьедестала — ручаюсь —
каждое утро будут появляться
цветы.
Поставим памятник,
который никому не помешает.
Даже шофёры
будут любоваться его величественным силуэтом.
В сквере
будут устраиваться свидания.
Поставим памятник,
мимо которого мы будем спешить на работу,
около которого
будут фотографироваться иностранцы.
Ночью мы подсветим его снизу прожекторами.
Поставим памятник лжи.
Мохнатый шмель — на душистый хмель,
Мотылёк — на вьюнок луговой,
А цыган идёт, куда воля ведёт,
За своей цыганской звездой!
А цыган идёт, куда воля ведёт,
Куда очи его глядят,
За звездой вослед он пройдёт весь свет —
И к подруге придёт назад.
От палаток таборных позади
К неизвестности впереди
(Восход нас ждёт на краю земли) —
Уходи, цыган, уходи!
Полосатый змей — в расщелину скал,
Жеребец — на простор степей.
А цыганская дочь — за любимым в ночь,
По закону крови своей.
Дикий вепрь — в глушь торфяных болот,
Цапля серая — в камыши.
А цыганская дочь — за любимым в ночь,
По родству бродяжьей души.
И вдвоём по тропе, навстречу судьбе,
Не гадая, в ад или в рай.
Так и надо идти, не страшась пути,
Хоть на край земли, хоть за край!
Так вперёд! — за цыганской звездой кочевой —
К синим айсбергам стылых морей,
Где искрятся суда от намёрзшего льда
Под сияньем полярных огней.
Так вперёд — за цыганской звездой кочевой
До ревущих южных широт,
Где свирепая буря, как Божья метла,
Океанскую пыль метёт.
Так вперёд — за цыганской звездой кочевой —
На закат, где дрожат паруса,
И глаза глядят с бесприютной тоской
В багровеющие небеса.
Так вперёд — за цыганской звездой кочевой —
На свиданье с зарёй, на восток,
Где, тиха и нежна, розовеет волна,
На рассветный вползая песок.
Дикий сокол взмывает за облака,
В дебри леса уходит лось.
А мужчина должен подругу искать —
Исстари так повелось.
Мужчина должен подругу найти —
Летите, стрелы дорог!
Восход нас ждёт на краю земли,
И земля — вся у наших ног!
Сотворить идеал — это значит переделать своего дьявола в своего Бога. А для этого надобно прежде всего сотворить своего дьявола.
Я знаю: пройден путь разлуки и ненастья,
И тонут небеса в сирени голубой,
И тонет день в лучах, и тонет сердце в счастье...
Я знаю, я влюблён и рад бродить с тобой,
Да, я отдам себя твоей влюблённой власти
И власти синевы, простёртой надо мной...
Сомкнув со взором взор и глядя в очи страсти,
Мы сядем на скамью в акации густой.
Да, обними меня чудесными руками...
Высокая трава везде вокруг тебя
Блестит лазурными живыми мотыльками...
Акация, чуть-чуть алмазами блестя,
Щекочет мне лицо сырыми лепестками…
Глубокий поцелуй... Ты — счастье... Ты — моя...
Прости! — не жалей безрассудно,
О краткой любви не жалей:
Расстаться казалось нам трудно,
Но встретиться было б трудней!
До тех пор, пока отсутствует внутренняя дисциплина, приносящая спокойствие уму, никакие материальные блага и прочие внешние условия не принесут вам ощущение радости и счастья, которые вы ищете.
Ложь бегает спринты, но правда бегает марафоны.
Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся криком его. Гневливый пусть терпит наказание, потому что, если пощадишь его, придётся тебе ещё больше наказывать его.
Твой Новый год по тёмно-синей
волне средь моря городского
плывёт в тоске необъяснимой,
как будто жизнь начнётся снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнётся вправо,
качнувшись влево.