Не было бы счастья, да несчастье помогло...
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
Спектакль прошёл на «ура», а вот публика провалилась...
Огромен долг наш разным людям,
А близким — более других:
Должны мы тем, кого мы любим —
Уже за то, что любим их.
Мы не любим людей не потому, что они злы, а мы считаем их злыми потому, что не любим их.
Всё, что упустишь сегодня, завтра не упросишь никакими просьбами, не вернёшь ни за какие деньги.
Здравствуй, Вульф, приятель мой!
Приезжай сюда зимой,
Да Языкова поэта
Затащи ко мне с собой
Погулять верхом порой,
Пострелять из пистолета.
Лайон, мой курчавый брат
(Не михайловский приказчик),
Привезёт нам, право, клад...
Что? — бутылок полный ящик.
Запируем уж, молчи!
Чудо — жизнь анахорета!
В Троегорском до ночи,
А в Михайловском до света;
Дни любви посвящены,
Ночью царствуют стаканы,
Мы же — то смертельно пьяны
То мертвецки влюблены.
Мои мечты и чувства в сотый раз
Идут к тебе дорогой пилигрима.
Действие человека мгновенно и одно, действие книги множественно и повсеместно.
Лучше длинная живая очередь, чем короткая автоматная.
— Мама, мама, смотри — мальчик девочку ест!
— Ну что ты, сынок, это он её целует... Ой, нет, и правда ест!..
Чтобы жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать и опять начинать и опять бросать и вечно бороться и лишаться. А спокойствие — душевная подлость.
Всё, что вы делаете в постели, — прекрасно и абсолютно правильно. Лишь бы это нравилось обоим. Если есть эта гармония — то вы и только вы правы, а все осуждающие вас — извращенцы.
Жалоба, что нас не понимают, чаще всего происходит от того, что мы не понимаем людей.
Но и всё ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за всё благодарю.