Рука руку моет, вор вора кроет...
Рука руку моет, вор вора кроет.
Рука руку моет, вор вора кроет.
Я в этот мир пришёл — богаче стал ли он?
Уйду — великий ли потерпит он урон?
О, если б кто-нибудь мне объяснил, зачем я,
Из праха вызванный, вновь стать им обречён?
Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни.
Наши желания — предчувствия способностей, в нас заложенных, предвестники того, что мы сумеем совершить.
Сердце, способное любить, — это богатство, подлинное богатство; рассудок же без сердца — нищ.
Конечная цель любой деятельности человека — достижение покоя.
Видеть и всё же не верить — первая добродетель познающего; видимость — величайший его искуситель.
Худшее, что с нами может случиться, это то, что мы должны умереть, ну а раз уж это наша неотвратимая судьба, то мы свободны: тому, кто всё потерял, нечего бояться.
Рассматривать чьи-то действия как низкие, подлые, отвратительные или порочные — значит придавать неоправданное значение личности их совершившего, то есть — потакать его чувству собственной важности.
Если вы заметили, что вы на стороне большинства, это верный признак того, что пора меняться.
Элегантность не в том, чтобы надеть новое платье. Элегантна — потому что элегантна, новое платье тут ни при чём.
Благодарность рождается в сердце, как аромат, и возносится к небесам.
Это молитва, и она невыразимо прекрасна.
Мой мир — это маленький островок боли, плавающий в океане равнодушия.
Иногда то, что мы знаем, бессильно перед тем, что мы чувствуем.
— От судьбы никому не уйти, — сказал он нетерпеливо.
— И никто не знает, когда она тебя настигнет. Какой смысл вести торг с временем? И что такое, в сущности, длинная жизнь? Длинное прошлое. Наше будущее каждый раз длится только до следующего вздоха. Никто не знает, что будет потом. Каждый из нас живет минутой. Всё, что ждёт нас после этой минуты, — только надежды и иллюзии.
И сладкий мёд нам от избытка сладости противен — излишеством он портит аппетит...