Я всё равно ни о чём не жалею — хотя бы потому, что это...
Я всё равно ни о чём не жалею — хотя бы потому, что это бессмысленно.
Я всё равно ни о чём не жалею — хотя бы потому, что это бессмысленно.
Мы ждали завтрашний день,
Каждый день ждали завтрашний день.
Дёргается глаз? Не волнуйтесь. Это ваша крыша включила поворотник и показывает, в какую именно сторону она поехала.
Природа-мать умна, да сын безмозглый.
Я видел смерть; она в молчанье села
У мирного порогу моего;
Я видел гроб; открылась дверь его;
Душа, померкнув, охладела…
Покину скоро я друзей,
И жизни горестной моей
Никто следов уж не приметит;
Последний взор моих очей
Луча бессмертия не встретит,
И погасающий светильник юных дней
Ничтожества спокойный мрак осветит.
...
Прости, печальный мир, где тёмная стезя
Над бездной для меня лежала —
Где вера тихая меня не утешала,
Где я любил, где мне любить нельзя!
Прости, светило дня, прости, небес завеса,
Немая ночи мгла, денницы сладкий час,
Знакомые холмы, ручья пустынный глас,
Безмолвие таинственного леса,
И всё., прости в последний раз.
А ты, которая была мне в мире богом,
Предметом тайных слёз и горестей залогом,
Прости! минуло всё… Уж гаснет пламень мой,
Схожу я в хладную могилу,
И смерти сумрак роковой
С мученьями любви покроет жизнь унылу.
А вы, друзья, когда, лишённый сил,
Едва дыша, в болезненном боренье,
Скажу я вам: «О други! я любил!..»
И тихий дух умрёт в изнеможенье,
Друзья мои, — тогда подите к ней;
Скажите: взят он вечной тьмою…
И, может быть, об участи моей
Она вздохнёт над урной гробовою.
Человек — наполовину — прах, наполовину — Бог.
Поверьте, что Бог недаром повелел каждому быть на том месте, на котором он теперь стоит. Нужно только хорошо осмотреться вокруг себя.
Взгляни же: я жил во Вселенной.
Но выгод не ведал мирских.
Я мучился жизнью мгновенной,
Но благ не познал никаких.
Горел я, как светоч веселья.
Погас, не оставив следа.
Разбился, как чаша похмелья,
В ничто обратясь навсегда.
Жизнь сама по себе является самой прекрасной сказкой.
Приходит старенькая бабушка к врачу:
— Доктор, очень нога болит.
— Ну, что вы хотите, всё-таки 80 лет.
— Так ведь другой ноге тоже 80 лет, а она не болит.
Чрезмерно спешащий так же опаздывает, как и чрезмерно медлящий.
Лень и недоразумение делают несравненно более зла на свете, чем злоба и коварство.
Даже если вас съели, у вас есть два выхода.
Счастливая жизнь должна быть в значительной степени тихой жизнью, ибо истинная радость может существовать лишь в атмосфере тишины.
Но почему аборигены съели Кука?
За что — неясно, молчит наука.
Мне представляется совсем простая штука:
Хотели кушать — и съели Кука!
Каждый писатель, до известной степени, изображает в своих сочинениях самого себя, часто даже вопреки своей воле.