У одного одиночество — это бегство больного...
У одного одиночество — это бегство больного, а у другого — бегство от больных.
Добавить комментарий
Похожее
-
Я не бегу от близости людей...
Я не бегу от близости людей: как раз даль, извечная даль, пролегающая между человеком и человеком, гонит меня в одиночество.
-
В одиночестве одинокий пожирает самого себя...
В одиночестве одинокий пожирает самого себя, во множестве его пожирают многие. Что ж, выбирай.
-
Одиночество придаёт нам большую чёрствость...
Одиночество придаёт нам большую чёрствость по отношению к самим себе и большую ностальгию по людям: в обоих случаях оно улучшает характер.
-
В одиночестве ты сам пожираешь себя; на людях...
В одиночестве ты сам пожираешь себя; на людях — тебя пожирают многие: теперь — выбирай!
-
Никто не учится, никто не стремится...
Никто не учится,
никто не стремится,
никто не учит
переносить одиночество. -
Человек забывает свою вину, когда исповедался в ней другому...
Человек забывает свою вину, когда исповедался в ней другому, но этот последний обыкновенно не забывает её.
-
В тихий час, когда лучи неярки и душа устала от людей...
В тихий час, когда лучи неярки
И душа устала от людей,
В золотом и величавом парке
Я кормлю спокойных лебедей.
Догорел вечерний праздник неба.
(Ах, и небо устаёт пылать!)
Я стою, роняя крошки хлеба
В золотую, розовую гладь.
Уплывают беленькие крошки,
Покружась меж листьев золотых.
Тихий луч мои целует ножки
И дрожит на прядях завитых.
Затенён задумчивой колонной,
Я стою и наблюдаю я,
Как мой дар с печалью благосклонной
Принимают белые друзья.
В тёмный час, когда мы все лелеем,
И душа томится без людей,
Во дворец по меркнущим аллеям
Я иду от белых лебедей. -
Сколь много звуков! Но едина суть: «Неправ избравший одинокий путь»...
Сколь много звуков! Но едина суть:
«Неправ избравший одинокий путь». -
Самые умные люди, как и самые сильные, находят счастье в том...
Самые умные люди, как и самые сильные, находят счастье в том, где другие нашли бы только катастрофу: в лабиринте, в суровости по отношению к себе и другим, в трудностях. Они наслаждаются властью над собой: для них аскетизм становится второй натурой, необходимостью, инстинктом.
-
Где пьёт толпа, все родники отравлены...
Где пьёт толпа, все родники отравлены.
Разное
-
Теперь всё чаще чувствую усталость...
Теперь всё чаще чувствую усталость,
всё реже говорю о ней теперь.
О, помыслов души моей кустарность,
весёлая и тёплая артель.
Каких ты птиц себе изобретаешь,
кому их даришь или продаёшь,
и в современных гнёздах обитаешь,
и современным голосом поёшь?
Вернись, душа, и пёрышко мне вынь,
пускай о славе радио споёт нам.
Скажи, душа, как выглядела жизнь,
как выглядела с птичьего полёта?
Покуда снег, как из небытия,
кружит по незатейливым карнизам,
рисуй о смерти, улица моя,
а ты, о птица, вскрикивай о жизни.
Вот я иду, а где-то ты летишь,
уже не слыша сетований наших.
Вот я живу, а где-то ты кричишь
и крыльями взволнованными машешь. -
Проснулся мужик с бодуна на кладбище рано-рано утром, темно ещё...
Проснулся мужик с бодуна на кладбище рано-рано утром, темно ещё. Идёт по кладбищу, видит могильщик яму роет, ну — думает дай-ка я его напугаю, подходит сзади:
— У-у-у!
Могильщик роет дальше, не обращая никакого внимания. Мужик снова:
— У-гу-гу-у-у-у!!!
У могильщика ноль реакции, копает, не отвлекается. Махнул рукой мужик, пошёл к выходу. У самой калитки догоняет его могильщик, бьёт со всего размаха по башке лопатой и, грозя пальцем, говорит:
— По кладбищу гуляй, а за территорию не выходи! -
Я — «Як»-истребитель, мотор мой звенит, небо — моя обитель...
Я — «Як»-истребитель, мотор мой звенит,
Небо — моя обитель,
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он — истребитель. -
Лживое лицо скроет всё, что задумало коварное сердце...
Лживое лицо скроет всё, что задумало коварное сердце.
-
Я к неверной хотел бы душой охладеть...
Я к неверной хотел бы душой охладеть,
Новой страсти позволить собой овладеть.
Я хотел бы, но слёзы глаза застилают,
Слёзы мне не дают на другую глядеть. -
Сидишь дома — кажется, все дома сидят. Выйдешь на улицу — кажется...
Сидишь дома — кажется, все дома сидят. Выйдешь на улицу — кажется, что все вышли. Попадёшь на вокзал — думаешь, ну, все поехали. В больнице впечатление, что все туда залегли; на кладбище — все загибаются. Ну много нас. На всё хватает. И всюду чересчур.
-
Мы от любви теряем в весе за счёт потери головы...
Мы от любви теряем в весе
За счёт потери головы
И воспаряем в поднебесье,
Откуда падаем, увы. -
У него голос — будто в цинковое ведро ссыт...
У него голос — будто в цинковое ведро ссыт.
-
Не всегда поступаешь правильно. Даже если сам сознаёшь...
Не всегда поступаешь правильно. Даже если сам сознаёшь. Но именно в этом иногда и заключается прелесть жизни...
-
Человек, одержимый новой идеей, успокоится, только осуществив её...
Человек, одержимый новой идеей, успокоится, только осуществив её.
Войти с помощью: