Стареет внешность: яркие черты, стирает время властно и жестоко...
Стареет внешность: яркие черты,
Стирает время властно и жестоко,
Тогда как у духовной красоты
Нет ни морщин, ни возраста, ни срока.
Стареет внешность: яркие черты,
Стирает время властно и жестоко,
Тогда как у духовной красоты
Нет ни морщин, ни возраста, ни срока.
Итак, здоров — и тут врачи бессильны!..
Америку много раз открывали до Колумба, но никому об этом не рассказывали.
С тем, кто свои заблужденья возвёл в правоту,
Лучше не спорь, нелегко исцелить слепоту.
Сердце такого подобно кривому зерцалу:
Всё исказит и в ничто превратит красоту.
Менее всего просты люди, желающие казаться простыми.
Плинтус глядел на паркет свысока.
Никогда не оправдывайся. Твоим друзьям это не нужно, а враги всё равно не поверят.
Любовь — это торжество воображения над интеллектом.
Время открывает всё сокрытое и скрывает всё ясное.
Моя идея в том, чтобы промежуток между глупостями у меня был длиннее, чем у других.
Те, кто достаточно умён, чтобы не лезть в политику, наказываются тем, что ими правят люди глупее их самих.
Воспоминанье слишком давит плечи,
Я о земном заплачу и в раю,
Я старых слов при нашей новой встрече
Не утаю.
Где сонмы ангелов летают стройно,
Где арфы, лилии и детский хор,
Где всё покой, я буду беспокойно
Ловить твой взор.
Виденья райские с усмешкой провожая,
Одна в кругу невинно-строгих дев,
Я буду петь, земная и чужая,
Земной напев!
Воспоминанье слишком давит плечи,
Настанет миг, — я слёз не утаю...
Ни здесь, ни там, — нигде не надо встречи,
И не для встреч проснёмся мы в раю!
Мы сами должны стать теми переменами, которые хотим увидеть в мире.
Небо — пояс загубленной жизни моей,
Слёзы падших — солёные воды морей,
Рай — блаженный покой после страстных усилий,
Адский пламень — лишь отблеск угасших страстей.
— Прощай, прощай — шепчу я на ходу,
среди знакомых улиц вновь иду,
подрагивают стёкла надо мной,
растёт вдали привычный гул дневной,
а в подворотнях гасятся огни.
— Прощай, любовь, когда-нибудь звони.
О тех частях трагедии, на которые должно смотреть как на её основы, мы уже сказали, а по объёму и месту их распределения части её таковы: пролог, эпизодий, эксод, песнь хора, а в ней парод и стасим. Эти части общи всем трагедиям, а особенностями некоторых трагедий являются песни со сцены и коммы. Пролог — это целая часть трагедии перед выступлением хора. Эпизодий — целая часть трагедии между целыми песнями хора. Эксод — целая часть трагедии, за которой не бывает песни хора. Парод хора — это первая целая речь хора. Стасим — песнь хора без анапеста и трохея. Komm — общий плач хора и актёров, а песни со сцены исполняются только актёрами.