Память — загадочная штука: я играю вслепую...
Память — загадочная штука: я играю вслепую одновременно с тремя шахматистами, легко воспроизвожу партии двадцатилетней давности, но никак не могу запомнить номер своего мобильного телефона.
Память — загадочная штука: я играю вслепую одновременно с тремя шахматистами, легко воспроизвожу партии двадцатилетней давности, но никак не могу запомнить номер своего мобильного телефона.
Для того, кто за внешностью видит нутро,
Зло с добром — словно золото и серебро.
Ибо то и другое — даётся на время.
Ибо кончатся скоро и зло, и добро.
Ты зависть не заставишь примириться,
Так можешь всласть над нею поглумиться.
Успех твой отравляет ей житьё,
Потешься же над муками её.
Всем нравится прекрасная лошадь, но почему-то совершенно нет желающих ею стать.
Кто смеётся, тот не злится, потому что смеяться — значит прощать.
В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа,
Снег выпал только в январе.
Кто придумал на свете такую разницу:
Вот ты входишь в любовь, словно в светлый храм,
А любимая сердце вручает там,
Где какой-нибудь тип, как последний хам,
Этим сердцем почти вытирает задницу.
Человек должен научиться подчиняться самому себе и повиноваться своим решениям.
Хорошо быть красивым иль стать всех сильней,
Славно быть богачом или стать известным!
А каким быть на свете всего трудней?
— Честным...
— Фаина Георгиевна, на что похожа женщина, если её поставить вверх ногами?
— На копилку.
— А мужчина?
— На вешалку.
Лучший брак: когда женщина слепая, а муж глухой.
Понимают друг друга, не те, что говорят на одном языке; понимают друг друга, те, что разделяют одно чувство.
Увы, себя люблю я. Но за что?
За то добро, что сам себе я сделал?
О нет, скорее на себя я зол
За мной самим содеянное зло!
Да, я злодей... Нет, я солгал, неправда!
Дурак, хвали себя!.. Дурак, не льсти!..
У совести моей сто языков,
И каждый о себе напоминает,
И я во всех рассказах их — злодей.
Я клятвы нарушал — какие клятвы!
Я убивал — кого я убивал!
И все грехи — ужасные грехи! —
Вопят суду: «Виновен! Он виновен!»
Отчаянье! Никто меня не любит.
Умру — не пожалеет ни один.
И в ком бы мог я встретить жалость, если
Во мне самом нет жалости к себе?
Каждый из нас, совершая какой-либо негативный поступок, вредит первым долгом себе. Когда мы не прощаем, мы не прощаем себя. Когда осуждаем или обсуждаем, мы осуждаем и обсуждаем себя. Я, например, не могу отвечать злом на зло — пару раз пытался, в итоге жутко навредил себе. Сталкиваясь с негативным отношением, я молча ухожу, никому ничего не объясняя или доказывая. Это не трусость, а скорее понимание того, что каждый сам себя наказывает, просто не сразу это понимает.
Каким ты видишь мир, таким и создавай,
Живым движением над смертью восставай.
Сказал ты: «Самому б пошевелить рукою…»
Нет, не посмеешь ты; а смеешь, так давай!
Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам,
рисовала тушью в блокноте, немножко пела,
развлекалась со мной; но потом сошлась с инженером-химиком
и, судя по письмам, чудовищно поглупела.