У меня осталось только одно неудовлетворённое любопытство...
У меня осталось только одно неудовлетворённое любопытство — смерть.
У меня осталось только одно неудовлетворённое любопытство — смерть.
Добрый день, моя юность.
Боже мой, до чего ты прекрасна.
Не соревнуюсь я с творцами од,
Которые раскрашенным богиням
В подарок преподносят небосвод
Со всей землёй и океаном синим.
Пускай они для украшенья строф
Твердят в стихах, между собою споря,
О звёздах неба, о венках цветов,
О драгоценностях земли и моря.
В любви и в слове — правда мой закон,
И я пишу, что милая прекрасна,
Как все, кто смертной матерью рождён,
А не как солнце или месяц ясный.
Я не хочу хвалить любовь мою, —
Я никому её не продаю!
Язык без костей, а кости ломает.
Что же мне делать, слепцу и пасынку,
В мире, где каждый и отч и зряч,
Где по анафемам, как по насыпям —
Страсти! где насморком
Назван — плач!
Что же мне делать, ребром и промыслом
Певчей! — как провод! загар! Сибирь!
По наважденьям своим — как по мосту!
С их невесомостью
В мире гирь.
Что же мне делать, певцу и первенцу,
В мире, где наичернейший — сер!
Где вдохновенье хранят, как в термосе!
С этой безмерностью
В мире мер?!
Ученье — свет, а неученье — приятный полумрак.
Муж жене:
— Дорогая, что у нас сегодня на обед?
— Ничего, дорогой.
— Вчера тоже было ничего.
— Приготовила на два дня.
Ведь солдатами не рождаются,
Солдатами умирают.
До щёк её добраться — нежных роз?
Сначала в сердце тысячи заноз!
Нет ответа более унижающего, чем презрительное молчание.
Подлинное сострадание есть сопереживание нравственной оправданности страдающего.
Как много в жизни такого, чего нельзя выразить словами! Слишком мало на земле слов.
Убеждённость опасней для истины, чем ложь.
Нравственность — это всего лишь поза, которую мы принимаем перед теми, кого не любим.
Месть — это блюдо, которое нужно подавать холодным.
Муж сидит в гостиной и читает газету. В это время к нему подходит жена и даёт ему пощёчину.
— За что? — возмущённо спрашивает муж.
— За то, что ты никудышный любовник.
Через некоторое время муж подходит к жене, которая смотрит телевизор, и отвешивает ей звонкую оплеуху.
— За что? — завопила она.
— За то, что знаешь разницу.