Автору можно простить всё, кроме восхищения собственным творением...
Автору можно простить всё, кроме восхищения собственным творением. Если автор восхищается своей работой, значит, она убога.
Автору можно простить всё, кроме восхищения собственным творением. Если автор восхищается своей работой, значит, она убога.
Как жаль, что природа сделала из тебя одного человека: материала в тебе хватило бы и на праведника, и на подлеца.
Жрицами божественной бессмыслицы
Назвала нас дивная судьба,
Но я точно знаю — нам зачислятся
Бденья у позорного столба,
И свиданье с тем, кто издевается,
И любовь к тому, кто не позвал...
Посмотри туда — он начинается,
Наш кроваво-чёрный карнавал.
Если когда-нибудь, гоняясь за счастьем, вы найдёте его, вы подобно старухе, искавшей свои очки, обнаружите, что счастье было всё время у вас на носу.
Мать собирает сыну обед в школу:
— Вот, положила тебе в ранец хлеб, колбасу и гвозди.
— Мам, зачем?!
— Ну как же, берёшь хлеб, кладёшь на него колбасу и ешь.
— А гвозди?
— Так вот же они!
Заряженному танку в дуло не смотрят.
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить её, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Моя возлюбленная вновь
Дарит мне прежнюю любовь.
Дай Бог, чтоб дни её сияли
Так долго, как мои печали!..
Единым нежным обожгла
Мгновенно взором — и ушла,
Оставив счастья обаянье...
О, верно, думала она —
Свершив добро, душа сильна,
Когда не ищет воздаянья!
Если бы змей был запретным, Адам и его бы съел.
Враги всегда активнее друзей.
Не потому ль нам кажется извечно,
Что подлых и завистливых людей
Намного больше на планете сей,
Чем прямодушных, честных и сердечных.
Ты письмо моё, милый, не комкай.
До конца его, друг, прочти.
Надоело мне быть незнакомкой,
Быть чужой на твоём пути.
Не гляди так, не хмурься гневно.
Я любимая, я твоя.
Не пастушка, не королевна
И уже не монашенка я —
В этом сером, будничном платье,
На стоптанных каблуках...
Но, как прежде, жгуче объятье,
Тот же страх в огромных глазах.
Ты письмо моё, милый, не комкай,
Не плачь о заветной лжи,
Ты его в твоей бедной котомке
На самое дно положи.
В 20 лет ваше лицо даёт вам природа, в 30 его лепит жизнь, но в 50 вы должны заслужить его сами... Ничто так не старит, как стремление молодиться. После 50 никто уже не молод. Но я знаю 50-летних, которые более привлекательны, чем три четверти плохо ухоженных молодых женщин.
При встрече с достойным человеком думай о том, как сравняться с ним. Встречаясь с низким человеком, присматривайся к самому себе и сам себя суди.
При виде того, что нам не принадлежит, у нас часто появляется мысль: «А что, если бы это было моим?» И мысль эта даёт чудовищное лишение. Вместо этого следовало бы почаще думать: «А что, если бы всё это не было моим?»; другими словами, мы должны стараться смотреть иногда на то, что у нас есть, так, как будто мы этого недавно лишились, ибо только после потери мы узнаем ценность чего бы то ни было — имущества, здоровья, друзей, возлюбленной, ребёнка, лошади, собаки и т. д. Если усвоить предлагаемую мною точку зрения, то, во первых, обладание этими вещами доставит нам больше непосредственной радости, чем раньше, и, во вторых, заставит нас принять все меры, чтобы избежать потерь.
Что-то недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжело больны, или втайне ненавидят окружающих. Правда, возможны исключения.