Ложь поэзии правдивее правды жизни...
Ложь поэзии правдивее правды жизни.
Ложь поэзии правдивее правды жизни.
Человек, которого можно купить, как правило, ничего не стоит.
У врат обители святой
Стоял просящий подаянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья.
Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.
Так я молил твоей любви
С слезами горькими, с тоскою;
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!
— Ты меня не любишь! — молвила жена.
Муж в ответ присвистнул: — Вот тебе и на!
Если твой характер столько лет терплю...
Можешь быть спокойна, дьявольски люблю!
Когда затухает и дружба, и влюблённость, привязанность даёт нам свободу, известную лишь ей и одиночеству. Не надо говорить, не надо целоваться, ничего не надо, разве что помешать в камине.
Во всяком деле, чтобы добиться успеха, нужна некоторая доля безумия.
Каждый отдельный день в году подарен одному только человеку, самому счастливому; все остальные люди пользуются его днём, наслаждаясь солнцем или сердясь на дождь, но никогда не зная, кому день принадлежит по праву, и это их незнание приятно и смешно счастливцу. Человек не может провидеть, какой именно день достанется ему, какую мелочь будет вспоминать он вечно, — световую ли рябь на стене вдоль воды или кружащийся кленовый лист, да и часто бывает так, что узнает он день свой только среди дней прошедших, только тогда, когда давно уже сорван, и скомкан, и брошен под стол календарный листок с забытой цифрой.
Не тужи, дружок, что прожил
Ты свой век не в лучшем виде:
Все про всех одно и то же
Говорят на панихиде.
Принять на себя ответственность за свои решения — это значит быть готовым умереть за них.
Умный не критикует сильных.
Все радости — призрачны, и горевать, о том, что они упущены, — мелочно и даже смешно.
Что собственно возмущает в страдании, так это не само страдание, а его бессмысленность.
Наступит такой момент, когда ты сменишь место действия. Возможно, ты отбросишь все мысли о шаманах Древней Мексики. Не исключено, что ты отбросишь мысли и взгляды в отношении даже тех шаманов, рядом с которыми ты трудился, — например, в отношении нагваля Хуана Матуса. Ты можешь отказать ему в существовании. Посмотрим. У воина нет никаких ограничений. Его ощущение импровизации является таким острым, что он может создавать мысленные концепции из ничего, однако это не просто пустые построения, но скорее нечто действенное, прагматичное. Посмотрим. Это не значит, что ты просто забудешь об этом, просто однажды, перед тем, как ты нырнёшь в бездну — если наберёшься дерзости пройти по её краю, если будешь достаточно смел, чтобы не отклониться на пути, — ты придёшь к присущим воинам выводам об упорядоченности и уравновешенности, бесконечно более достойным тебя, чем навязчивые идеи о шаманах Древней Мексики.
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
Свобода — это следование голосу сердца. Верить в себя, в свой путь и не изменять общечеловеческим ценностям. Свобода заканчивается тогда, когда ты начинаешь жить как все. Да, так легче, но безлико и неинтересно. А вот следовать голосу сердца, никому не объяснять свой выбор и при этом делиться добрым и светлым с окружающим миром — что может быть прекраснее?
Я не создан для этого мира, где стоит только выйти из дому, как попадаешь в сплошное дерьмо.