Это самое ужасное рассуждение: если я не могу всего...

Каждый видит, каким ты кажешься, мало кто чувствует, каков ты есть.

Никколо Макиавелли

— Алло, привет.
— Привет.
— Ну что, пойдёшь с нами бухать сегодня?
— Да, пойду, а кто это?

Анекдот

Если гурия страстно целует в уста,
Если твой собеседник мудрее Христа,
Если лучше небесной Зухры музыкантша —
Всё не в радость, коль совесть твоя не чиста!

Омар Хайям

На молчание-то мы все горазды; особенно наши женщины этим взяли: иная возвышенная русская девица так могущественно молчит, что даже в подготовленном человеке подобное зрелище способно произвести лёгкую дрожь и холодный пот.

Иван Тургенев

Чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки.

Генрих Гейне

Зацветает во дворе акация, я иду, улыбки не тая — у меня сегодня менструация, значит не беременная я.

Николай Фоменко

Пока человек чувствует, что наиболее важное и значительное явление в мире — это его персона, он никогда не сможет по-настоящему ощутить окружающий мир. Точно зашоренная лошадь, он не видит в нём ничего, кроме самого себя.

Карлос Кастанеда

Есть люди, которых стоит вспоминать лишь 26 сентября, во Всемирный день контрацепции.

Ашот Наданян

Студент мединститута спрашивает у больного: «У вашей матери, кроме вас, выкидыши были?»

Михаил Задорнов

Юность жаждет того и сего,
Юности нужен весь мир навек,
А зрелости нужен больше всего
Один-единственный человек...

Эдуард Асадов

Никто не может быть счастлив, если он не пользуется своим собственным уважением.

Жан-Жак Руссо

Один идёт прямым путём,
Другой идёт по кругу
И ждёт возврата в отчий дом,
Ждёт прежнюю подругу.

А я иду — за мной беда,
Не прямо и не косо,
А в никуда и в никогда,
Как поезда с откоса.

Анна Ахматова

Не прав, кто думает, что бог неумолим
Нет, к нам он милосерд, хотя мы и грешим,
Ты в кабаке умри сегодня от горячки,
Сей грех он через год простит костям твоим.

Омар Хайям

Весь жар отдавая бегу,
В залитый солнцем мир
Прыжками мчался по снегу
Громадный бенгальский тигр.

Сзади — пальба, погоня,
Шум станционных путей,
Сбитая дверь вагона,
Паника сторожей...

Клыки обнажились грозно,
Сужен колючий взгляд.
Поздно, слышите, поздно!
Не будет пути назад!

Жгла память его, как угли,
И часто ночами, в плену,
Он видел родные джунгли,
Аистов и луну.

Стада антилоп осторожных,
Важных слонов у реки, —
И было дышать невозможно
От горечи и тоски!

Так месяцы шли и годы.
Но вышла оплошность — и вот,
Едва почуяв свободу,
Он тело метнул вперёд!

Промчал полосатой птицей
Сквозь крики, пальбу и страх.
И вот только снег дымится
Да ветер свистит в ушах!

В сердце восторг, не злоба!
Сосны, кусты, завал...
Проваливаясь в сугробы,
Он всё бежал, бежал...

Бежал, хоть уже по жилам
Холодный катил озноб,
Всё крепче лапы сводило,
И всё тяжелее было
Брать каждый новый сугроб.

Чувствовал: коченеет.
А может, назад, где ждут?
Там встретят его, согреют,
Согреют и вновь запрут...

Всё дальше следы уходят
В морозную тишину.
Видно, смерть на свободе
Лучше, чем жизнь в плену?!

Следы через все преграды
Упрямо идут вперёд.
Не ждите его. Не надо.
Обратно он не придёт.

Эдуард Асадов