Музыка — это стенография чувств...
Музыка — это стенография чувств.
Музыка — это стенография чувств.
Всегда наслаждаться — значит вовсе не наслаждаться.
А предвкушенье слаще, чем вкушенье...
Меняй что-нибудь одно: либо картину, либо рамку, либо стену.
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный, лёгкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Над грустно-сиротеющей землёю,
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый, холодный ветр порою,
Ущерб, изнеможенье — и на всём
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовём
Божественной стыдливостью страданья.
У любви есть три измерения. Одно — это измерение зависимости; оно случается с большинством людей. Муж зависит от жены, жена зависит от мужа; они эксплуатируют друг друга, подчиняют себе друг друга, принижают друг друга до товара. В девяноста девяти процентах случаев в мире происходит именно это. Именно поэтому любовь, которая может открывать двери рая, открывает лишь двери ада.
Вторая возможность — это любовь между двумя независимыми людьми. Это тоже изредка происходит. Но и это приносит страдание, потому что продолжается постоянный конфликт. Невозможна никакая сонастроенность; оба так независимы, что никто не готов пойти на компромисс, подстроиться под другого. С поэтами, художниками, мыслителями, учёными, со всеми теми, кто живёт в своего рода независимости, по крайней мере, в своих умах, невозможно жить; они слишком эксцентричные люди. Они дают другому свободу, но их свобода кажется скорее безразличием, чем свободой, и выглядит так, словно им всё равно, словно для них это не имеет значения. Они предоставляют друг другу жить в своём пространстве. Отношения кажутся только поверхностными; они боятся идти глубже друг в друга, потому что они более привязаны к своей свободе, чем к любви и не хотят идти на компромисс.
И третья возможность — взаимозависимость. Это случается очень редко, но когда это случается, это рай на земле. Два человека, ни зависимые, ни независимые, но в безмерной синхронности, будто бы дыша вместе, одна душа в двух телах — когда случается это, происходит любовь. Называйте любовью только это. Первые два типа на самом деле не любят, они просто принимают меры — социальные, психологические, биологические меры. Третье — это нечто духовное.
Кто собою не управит, тот и другого на разум не наставит.
Мы раздражаемся по пустякам, когда задеты чем-нибудь серьёзным.
Нет, ничего не изменилось
В природе бедной и простой,
Всё только дивно озарилось
Невыразимой красотой.
Такой и явится, наверно,
Людская немощная плоть,
Когда её из тьмы безмерной
В час судный воззовёт Господь.
Знай, друг мой гордый, друг мой нежный,
С тобою, лишь с тобой одной,
Рыжеволосой, белоснежной
Я стал на миг самим собой.
Ты улыбнулась, дорогая,
И ты не поняла сама,
Как ты сияешь, и какая
Вокруг тебя сгустилась тьма.
Если тебе лизнули зад, не расслабляйся — это смазка!
Тебя сейчас послать или по факсу?
Грусть достаточна сама по себе, но чтобы получить от неё настоящее удовольствие, нужно поделиться ею с другими.
Женщина лучше мужчины понимает детей, но мужчина больше ребёнок, чем женщина.
Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день,
Лесов таинственная сень
С печальным шумом обнажалась,
Ложился на поля туман,
Гусей крикливых караван
Тянулся к югу: приближалась
Довольно скучная пора;
Стоял ноябрь уж у двора.
Честь — это, объективно, мнение других о нашем достоинстве, а субъективно — наш страх, перед этим мнением.
Скромность умерла, когда родилась одежда.