Люди наказываются не за грехи, а наказываются самими грехами...
Люди наказываются не за грехи, а наказываются самими грехами. И это самое тяжёлое и самое верное наказание.
Люди наказываются не за грехи, а наказываются самими грехами. И это самое тяжёлое и самое верное наказание.
Любовь — цветок настолько нежный, что его нельзя насильно сделать вечным.
Смирение есть проявление духовной мощи в победе над самостью. Смирение есть раскрытие души для реальности. Считать себя самым страшным грешником — есть такое же самомнение, как считать себя святым. Смирение есть не самоуничтожение человеческой воли, а просветление и свободное подчинение её истине.
Совершенномудрый ни с кем не соперничает, поэтому непобедим.
Где тонко, там и рвётся.
Случается и так, что, пока отцы трудятся на природе, природа отдыхает на детях.
Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились —
Значит, ангелы жили в ней.
Красоток я любил не очень,
И не по скудности деньжат:
Красоток даже среди ночи
Волнует, как они лежат.
Неусыпный труд все препятствия преодолевает.
Жизнь устроена так дьявольски искусно, что, не умея ненавидеть, невозможно искренне любить.
О молодость! молодость! тебе нет ни до чего дела, ты как будто бы обладаешь всеми сокровищами вселенной, даже грусть тебя тешит, даже печаль тебе к лицу, ты самоуверенна и дерзка, ты говоришь: я одна живу — смотрите! а у самой дни бегут и исчезают без следа и без счёта, и всё в тебе исчезает, как воск на солнце, как снег... И, может быть, вся тайна твоей прелести состоит не в возможности всё сделать — а в возможности думать, что ты всё сделаешь, — состоит именно в том, что ты пускаешь по ветру силы, которые ни на что другое употребить бы не умела, — в том, что каждый из нас не шутя считает себя расточителем, не шутя полагает, что он вправе сказать: «О, что бы я сделал, если б я не потерял времени даром!»
Не говори, сколько прожил, — скажи, для чего жил.
Сила и спасение народа в его интеллигенции, в той, которая честно мыслит, чувствует и умеет работать.
Миллионы людей решили избегать чувствительности. Они стали толстокожими, и только для того, чтобы защититься, чтобы никто не мог причинить им боль. Но цена очень велика. Никто не может причинить им боли, но никто не может и сделать их счастливыми.
Государство создаётся не ради того только, чтобы жить, но преимущественно для того, чтобы жить счастливо.
Вообще-то я против миллионеров, но если бы мне предложили им стать...