Всякая откровенно выраженная мысль, как бы она ни была ложна, всякая ясно переданная фантазия, как бы она ни была нелепа, не могут не найти сочувствия в какой-нибудь душе.
Надо быть, как лампа, закрытым от внешних влияний ветра, насекомых, и при этом чистым, прозрачным и жарко горящим.
Простота — это высшая форма сложности.
Надо сегодня сказать лишь то, что уместно сегодня. Прочее всё отложить и сказать в подходящее время.
Сидят, Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович в пещере, квасят. Тут подлетает Змей Горыныч и говорит:
― Мужики, можно я тут посижу?
― Пошёл на фиг!
Змей улетел.
Тут на улице дождик капать начинает.
Змей опять:
― Ну мужики, можно я тут посижу?
― Пошёл на фиг!
Опять Змей улетел.
А на улице уже молнии, град.
Змей:
― Ну мужики, там дождь, молнии и т. п. — можно я тут в уголке посижу?
― Пошёл на фиг!
― Да ладно, тебе что, жалко? Сиди!
Змей уполз в уголок, сидит, шепчет:
― Пошёл на фиг, пошёл на фиг... Может, я живу здесь...
Наша молодёжь любит роскошь, она дурно воспитана, она насмехается над начальством и нисколько не уважает стариков. Наши нынешние дети стали тиранами, они не встают, когда в комнату входит пожилой человек, перечат своим родителям. Попросту говоря, они очень плохие.
— Существует ли, по вашему мнению, зло или нет?
— Ну, страдание, конечно, существует, а зло всегда связано со страданием, с попыткой понять, что является его причиной. Когда нам кажется, что мы эту причину поняли, мы наклеиваем на неё ярлык «зло». Но очень часто мы понимаем эту причину неверно.
Я хочу такой скромной, убийственно-простой вещи: чтобы, когда я вхожу, человек радовался.
В театре:
— Извините, Фаина Георгиевна, но вы сели на мой веер!
— Что? То-то мне показалось, что снизу дует.
Когда бы мы попали в створ ворот.
Совсем иначе жил бы наш народ.
Когда бы жил иначе наш народ, —
Конечно, мы попали б в створ ворот.
Самые тёмные дни в году
Светлыми стать должны.
Я для сравнения слов не найду —
Так твои губы нежны.
Только глаза подымать не смей,
Жизнь мою храня.
Первых фиалок они светлей,
А смертельные для меня.
Вот поняла, что не надо слов,
Оснеженные ветки легки...
Сети уже разостлал птицелов
На берегу реки.
Свободный человек ни о чём так мало не думает, как о смерти, и мудрость его состоит в размышлении о жизни, а не о смерти.
В падающем самолёте нет атеистов.
Надо есть для того, чтобы жить, а не жить для того, чтобы есть.
