Когда бы мыслью стала эта плоть, — о, как легко, наперекор судьбе...

Границ жестокости не преступай
И не казни безжалостным презреньем,
Не то могу взорваться невзначай,
Пытаясь положить конец мученьям.

Не любишь — равнодушие припрячь,
Солгать не бойся, разум призывая!
Так умирающему дарит врач
На жизнь надежду, об исходе зная.

Отчаявшись, сойду с ума от бед,
Начну тебя хулить и днём и ночью.
Подхватит ложь безумца подлый свет
И выдавать за истину захочет.

Пусть клевета и зло минуют нас —
Не отводи, хоть разлюбила, глаз.

Уильям Шекспир

Мне день — как ночь, когда ты не со мной,
А ночь — как день, коль в сон приходишь мой.

Уильям Шекспир

От исчезновения одного-единственного мужчины в мире не остановится ничего, кроме сердца одной-единственной женщины.

Уильям Шекспир

Ты не со мной — и день покрыла мгла;
Придёшь во сне — и ночь, как день, светла.

Уильям Шекспир

Боль свою вы делите с друзьями,
Вас сейчас утешить норовят,
А его последними словами,
Только вы нахмуритесь, бранят.

Да и человек ли, в самом деле,
Тот, кто вас, придя, околдовал,
Стал вам близким через две недели,
Месяц с вами прожил и удрал?

Вы встречались, дорогая, с дрянью.
Что ж нам толковать о нём сейчас?!
Дрянь не стоит долгого вниманья,
Тут важнее говорить о вас.

Вы его любили? Неужели?
Но полшага — разве это путь?!
Сколько вы пудов с ним соли съели?
Как успели в душу заглянуть?!

Что вы знали, ведали о нём?
To, что у него есть губы, руки,
Комплимент, цветы, по моде брюки —
Вот и всё, пожалуй, в основном?

Что б там ни шептал он вам при встрече,
Как возможно с гордою душой
Целоваться на четвёртый вечер
И в любви признаться на восьмой?!

Пусть весна, пускай улыбка глаз...
Но ведь мало, мало две недели!
Вы б сперва хоть разглядеть успели,
Что за руки обнимают вас!

Говорите, трудно разобраться,
Если страсть. Допустим, что и так.
Но ведь должен чем-то отличаться
Человек от кошек и дворняг!

Но ведь чувства тем и хороши,
Что горят красиво, гордо, смело.
Пусть любовь начнётся. Но не с тела,
А с души, вы слышите, — с души!

Трудно вам. Простите. Понимаю.
Но сейчас вам некого ругать.
Я ведь это не мораль читаю.
Вы умны, и вы должны понять:

Чтоб ценили вас, и это так,
Сами цену впредь себе вы знайте.
Будьте горделивы. Не меняйте
Золота на первый же медяк!

Эдуард Асадов

Когда захочешь, охладев ко мне,
Предать меня насмешке и презренью,
Я на твоей останусь стороне
И честь твою не опорочу тенью.

Отлично зная каждый свой порок,
Я рассказать могу такую повесть,
Что навсегда сниму с тебя упрёк,
Запятнанную оправдаю совесть.

И буду благодарен я судьбе:
Пускай в борьбе терплю я неудачу,
Но честь победы приношу тебе
И дважды обретаю всё, что трачу.

Готов я жертвой быть неправоты,
Чтоб только правой оказалась ты.

Уильям Шекспир

Всем любящим полезно это знать:
Мужчина хвалит то, что хочет взять.
Но, чуть достигнут им предел желаний,
Бледнеет пыл молений и мечтаний.

Уильям Шекспир

Любовь подобна жажде. Она есть жаждание души тела (т. е. души, коей проявлением служит тело). Любовь всегда — к тому, чего «особенно недостаёт мне», жаждущему. Любовь есть томление; она томит, и убивает, когда не удовлетворена. Поэтому-то любовь, насыщаясь, всегда возрождает. Любовь есть возрождение. Любовь есть взаимное пожирание, поглощение. Любовь — это всегда обмен — души-тела. Поэтому, когда нечему обмениваться, любовь погасает. И она всегда погасает по одной причине: исчерпанности матерьяла для обмена, остановке обмена, сытости взаимной, сходства-тожества когда-то любивших и разных.

Василий Розанов

Как было на зиму похоже это время,
Которое провёл с тобой я не вдвоём!
Что за мороз и мрак спускалися, как бремя,
И как всё вдруг в глаза глядело декабрём!

Однако время то — благое было лето
И осень с золотой кошницею своей,
Несущей бремя благ весеннего привета,
Подобно чреву вдов по смерти их мужей.

И те дары небес казались мне в томленьи
Несчастными детьми, не знавшими отцов,
Затем что у тебя и лето в услуженьи,
И птицы не поют, не вслушавшись в твой зов;

А если и поют, то с грустию такою,
Что листья блекнут вкруг — ну, точно пред зимою.

Уильям Шекспир

Глаза и сердце — лучшие друзья,
Товарищи по общему несчастью,
Когда увидеть милого нельзя,
И сердце разрывается на части —

Мои глаза ласкают твой портрет
И заставляют сердце чаще биться,
Иль сердце приглашает на банкет
Глаза, чтобы любовью поделиться.

В портрете иль в любви всегда со мной
Твой милый образ. Что бы ни случилось,
Уйти не сможешь — мыслию одной
Мы связаны надёжней всякой силы.

А если я усну, то и во сне
Принадлежать ты будешь только мне.

Уильям Шекспир

Грустно-грустно и чуть устало
Ты ушла в закатную тьму.
И на все мои: «Почему?»
Ни словечка мне не сказала.

Только ветер шепнул морозно:
— Не ищи в ней причину зла!
Если б ты пожелал серьёзно,
Нет, ни как-нибудь, а серьёзно
Никуда б она не ушла.

Эдуард Асадов

Слова любви немеют при разлуке.

Уильям Шекспир

Но успокойся. В дни, когда в острог
Навек я смертью буду взят под стражу,
Одна живая память этих строк
Ещё переживёт мою пропажу.

И ты увидишь, их перечитав,
Что было лучшею моей частицей.
Вернётся в землю мой земной состав,
Мой дух к тебе, как прежде, обратится.

И ты поймёшь, что только прах исчез,
Не стоящий нисколько сожаленья,
То, что отнять бы мог головорез,
Добыча ограбленья, жертва тленья.

А ценно было только то одно,
Что и теперь тебе посвящено.

Уильям Шекспир

Не знает юность совести упрёков,
Как и любовь, хоть совесть — дочь любви.
И ты не обличай моих пороков
Или себя к ответу призови.

Тобою предан, я себя всецело
Страстям простым и грубым предаю.
Мой дух лукаво соблазняет тело,
И плоть победу празднует свою.

При имени твоём она стремится
На цель своих желаний указать,
Встаёт, как раб перед своей царицей,
Чтобы упасть у ног её опять.

Кто знал в любви, паденья и подъёмы,
Тому глубины совести знакомы.

Уильям Шекспир

Усталый конь, забыв былую прыть,
Едва трусит уныло подо мной,
Как будто знает: незачем спешить
Тому, кто разлучён с душой родной...

Как тяжко мне, в пути взметая пыль,
Не ожидая дальше ничего,
Отсчитывать уныло, сколько миль
Отъехал я от счастья своего.

Уильям Шекспир