Я не хочу, чтобы своей тоской ты предала себя молве людской...
Я не хочу, чтобы своей тоской
Ты предала себя молве людской.
Я не хочу, чтобы своей тоской
Ты предала себя молве людской.
Работа — это главное в жизни. От всех неприятностей, от всех бед можно найти одно избавление — в работе.
Чтобы написать замечательное любовное письмо, ты должен начать писать, не зная, что хочешь сказать, и закончить, не зная, что ты написал.
Зло есть не что иное, как несоответствие между бытием и долженствованием.
Дружба — это такое святое, сладостное, прочное и постоянное чувство, что его можно сохранить на всю жизнь, если только не пытаться просить денег взаймы.
Ну, это совершенно невыносимо!
Весь как есть искусан злобой.
Злюсь не так, как могли бы вы:
как собака лицо луны гололобой —
взял бы и всё обвыл.
Нервы, должно быть...
Выйду,
погуляю.
И на улице не успокоился ни на ком я.
Какая-то прокричала про добрый вечер.
Надо ответить:
она — знакомая.
Хочу.
Чувствую —
не могу по-человечьи.
Что это за безобразие?
Сплю я, что ли?
Ощупал себя:
такой же, как был,
лицо такое же, к какому привык.
Тронул губу,
а у меня из-под губы —
клык.
Скорее закрыл лицо, как будто сморкаюсь.
Бросился к дому, шаги удвоив.
Бережно огибаю полицейский пост,
вдруг оглушительное:
«Городовой!
Хвост!»
Провёл рукой и — остолбенел!
Этого-то,
всяких клыков почище,
я не заметил в бешеном скаче:
у меня из-под пиджака
развеерился хвостище
и вьётся сзади,
большой, собачий.
Что теперь?
Один заорал, толпу растя.
Второму прибавился третий, четвёртый.
Смяли старушонку.
Она, крестясь, что-то кричала про чёрта.
И когда, ощетинив в лицо усища-веники,
толпа навалилась,
огромная,
злая,
я стал на четвереньки
и залаял:
Гав! гав! гав!
Не изменить, что нам готовят дни!
Не накликай тревоги, не темни
Лазурных дней сияющий остаток.
Твой краток миг! Блаженствуй и цени!
Ища огонь, находишь вместе с дымом.
В познаньи правды познаёшь и ложь.
Во всякой вещи есть две половины,
И без одной вторую не поймёшь.
Я пришёл вам помочь, а вы жалуетесь, что я не хочу плакать с вами.
Если человек целый день бросает в цель копьё, он когда-нибудь да попадёт.
В сексе встречаются два тела, в любви — два сердца, в дружелюбии — две души. Первое принадлежит животному миру, второе — миру человека, третье — божественному.
Стало тише мое жильё,
Стало меньше напитка в чаше,
Это годы берут своё,
А у нас отнимают наше.
Женщина, которая не пользуется косметикой, слишком высокого мнения о себе.
Мы выдумываем ценности. Априори жизнь не имеет смысла. Это мы создаём ей смысл.
У него голос — будто в цинковое ведро ссыт.
Расстались мы, но твой портрет
Я на груди своей храню:
Как бледный призрак лучших лет,
Он душу радует мою.
И, новым преданный страстям,
Я разлюбить его не мог:
Так храм оставленный — всё храм,
Кумир поверженный — всё Бог!